Весёлая, довольная, практически победоносная улыбка озарила лицо императора — взгляд, обращенный на перепуганную до полусмерти бабулю, которую предусмотрительно придерживал Олег, так как еще немного и она бы грохнулась в обморок.
Я быстро вернулся в прежний облик. Рядом уже стоял мужчина с аптечкой и бинтами. К счастью раны оказались неглубокими, да и наполовину, пока я еще был в волчьей шкуре затянулись. Пока я обтирался от грязи и одевался, то и дело ловил на себе взгляды императора. Ему явно не терпелось мне что-то сказать. Вид у него был довольный, значит, все шло по плану.
— Из вас выйдет отличный боевой чародей, княжич! — не переставая сверлить меня взглядом, сказал император, когда я подошел.
Я не ответил, невнятно мотнул головой, пожал плечами.
— Все же это не вам решать, а вашим родным, — не желал заканчивать разговор император. — Если бы каждому юнцу давали право выбирать будущее, мир бы погрузился в хаос.
Император был частично прав, здесь всегда решала семья, а порой и вовсе не было выбора. Урожденная ведьма не могла поступить на артефактора, а целитель не мог стать боевым магом. Но в моем случае выбор все же был и у меня была поддержка отца.
— Князь Игорь Богданович в прошлом разговоре дал понять, что он всецело готов поддержать сына в его выборе, — неодобрительно сказал князь Григорий.
— А как считает остальная семья? — император с холодным любопытством уставился на бабушку.
Та, еще не отошедшая от сражения с болотником, непонимающе мотнула головой, пробормотала:
— Мы считаем… Что это отличный шанс для Ярослава.
— Что именно — отличный шанс? — раздраженно и требовательно поинтересовался император.
Бабулю его тон привел в чувства:
— Стипендия в боевой академии и само обучение — считаю, это отличная возможность для него.
— А вы, Олег Игоревич, как считаете? — вперил хищный взгляд в дядю император.
— Мой сын учится в боевой академии, Игорь так же закончил ее, — с холодной отстраненность начал Олег: — полагаю, и из Ярослава бы вышел отменный боевой чародей, который бы прославил наш род.
Я стиснул зубы от злости. Они сказали именно то, что и хотел от них слышать Михаил Алексеевич. Безвольные марионетки, как и большинство аристократов. Хотя я и отдавал себе отчет, что скорее всего они в действительности так считают. Но был так зол, что не хотел этого замечать.
— Я не пойду в боевую академию, ваше величество, — холодно, но из-за злости достаточно громко процедил я.
— Вы слишком молод, чтобы принимать такие решения, — снисходительно улыбнулся император. — А ваш отец, будьте уверены, наверняка передумает и осознает, что лучшей перспективы для вас не придумать.
— Он не передумает, — отчеканил я, коря себя за то, что явно перегибаю палку и пора бы закрыть рот.
Удивленный насмешливый взгляд Григория, изумленный моей дерзостью, та же снисходительная улыбка на лице императора.