Играя с судьбой

— Вы должны избавиться от нее! Зло, страшное зло! — бабка хваталась за голову и жутко таращила глаза так, словно эта тьма вот-вот обрушаться на нас.

Мать в ужасе смотрела на бабку Фрайду, заторможено качала головой и пятилась.

— За что ты так со мной? — едва сдерживая слезы, спросила она.

— Я не позволю вам погубить мир! — бабка вскинула руки, всколыхнулся воздух вокруг нее — воздушный кулак устремился к матери.

Я среагировал молниеносно, как и отец. Я, угрожающе зарычав, бросился на Фрайду, а отец швырнул в нее снежную мантию, и на землю я уже завалил обледеневшую бабку.

Моя морда оказалась очень близко к ее лицу, первый порыв — вгрызться в ее горло, но я сдержался ради мамы. Холодное дыхание бабки участилось, я чувствовал, как клокочет сердце в ее груди, как от нее смердит ужасом и отчаяньем, а эти большие безумные зеленые глаза так смотрят на меня, словно глядят в саму душу.

Неужели бабка Фрайда ведьма? Но то, о чем она говорила, не напоминало ведьмовские способности. Среди ромалов сильные чародеи рождаются редко, как и среди не ромалов, но если рождаются, то по силе они не уступают родовым чародеям. Но то, что она говорила и видела… Получается, что Фрайда ясновидица?

Бабка что-то замычала и я отпрянул, не в силах больше выносить этого взгляда.

На улицу снова высыпал народ, привлеченный шумом. Прибежали защитники, схватился за голову старейшина, переводя ошалелый взгляд с начавшей потихоньку оттаивать бабки на отца. Он уже понял, чем это все чревато для них.

— Забирайте оборотня! — крикнул отец защитникам, с ненавистью глядя на бабку.

— Только не убивай ее, не надо, — заумоляла его мама.

— Я не стану, — холодно сказал отец, затем резко подошел к Фрайде, склонился над ней и зашипел: — Она сама себя наказала. Но, если ты еще раз приблизишься к моей жене или детям, хоть пальцем их тронешь, я не задумываясь прикончу тебя. Ты поняла?

Бабка едва заметно кивнула, настолько насколько позволяло ей ледяное заклинание, а после нечленораздельно что-то замычала.

— Вы должны покинуть Варгановское княжество, — теперь отец обратился к старейшине, — вы совершили немало — укрывали оборотня убийцу! И, если вы не уйдете, тоже отправитесь на каторгу. Все до единого. Советую убраться как можно быстрее, мое терпение на исходе.

Старейшина судорожно сглотнул, не сводя с отца перепуганного взгляда, а затем громко крикнул:

— Собираемся! Уходим на рассвете! — затем он наклонился над Фрайдой, которая потихоньку начала приходить в чувства и шевелиться.

— Зря я позволил тебе здесь остаться, Фрайда, — мрачно произнес старейшина. — Ты нас подставила, из-за тебя и твоей семьи мы потеряли дом. — теперь он обратился к мужчине, который по всей видимости был Янушем — родным братом матери. — Вы не идете с нами!

Януш едва ли слушал, что говорил ему старейшина. Он отрешенно наблюдал, как достают из ямы его сына. Рядом стояла женщина, и содрогалась в молчаливых рыданиях, в ее цветастую юбку вцепились двое чумазых детишек, их темные глазенки блестели от страха.

Это семья Вико: мать, отец, братья и сёстры, они смотрят, как ему защитники позволяют одеться, а после уводят. Мальчишку трясло, но он не рыдал, не умолял пощадить, он с молчаливой грустью бросал редкие взгляды в сторону семьи. Он знал, что виновен и он смирился.

Мне, наконец-то удалось подчинить волка, и я начал обращаться в человека. Первое, что я почувствовал после обращения — холод. И это было хорошим знаком, я почти не чувствовал боли, а значит мои раны почти затянулись, но стоило только скосить глаза и взглянуть на бедро, как я понял, что это далеко не так.