Уитни, любимая

– Далеко не все мужчины, – многозначительно ответила она. – Но по правде говоря, я была бы чрезвычайно удивлена, узрев вас, ваша светлость, в столь глупом виде и странном положении.

Уитни прислушивалась к обмену любезностями, сгорая от унижения, пытаясь скрыть, как ей больно, гадая, собирается ли Клейтон представить жену любовнице, совершенно уверенная в том, что сделать это будет крайне невежливо, а не сделать – совершить серьезный промах в глазах света. В этот момент Уитни ненавидела Клейтона, презирала Эстербрука и испытывала невыносимое отвращение к жадно-любопытным взглядам. Все они – ее враги, холодные, недружелюбные, утонченные, умудренные жизненным опытом сплетники, сообщники, возмущенные вторжением чужачки в их общество избранных и теперь наслаждающиеся ее позором. Все они Эстербруки, все до одного, включая ее воспитанного, вежливого мужа! Уитни следовало бы выйти за Пола и жить спокойно, без потрясений в маленьком городке, где она родилась и всех знала.

Все это промелькнуло в голове Уитни до того, как она поняла, что Эстербрук с видом притворной невинности представляет ей любовницу Клейтона.

Гнев придал ей силы. Уитни встретила безмолвный оценивающий взгляд Мари Сент-Аллермейн со спокойной сдержанностью и любезно на безукоризненном французском сказала:

– Благодарю за то, что вы разделили с нами дар вашего изумительного голоса, мадемуазель. Мне доставило огромную радость слушать вас.

– Большинство слухов о красоте и очаровании той или иной дамы сильно преувеличены, – так же благосклонно ответила Мари. – Однако вижу, что в вашем случае это чистая правда.

Медленная чувственная улыбка раздвинула губы певицы.

– И должна сказать, что чрезвычайно разочарована, обнаружив это, – вызывающе взглянув на Клейтона, с неподдельной искренностью добавила она, величественно кивнула, оперлась на руку Эстербрука и отошла под восхищенный шепот присутствующих.

Несколько мгновений Уитни грелась в лучах невысказанного одобрения Клейтона, зная, что он гордится тем, как достойно она вышла из весьма затруднительного положения, не дав ни малейшего повода для сплетен.

К несчастью, Уитни сумела уловить тот момент, когда Клейтон и Мари вышли из залы на террасу через разные двери, заметить взгляд Мари, направленный в сторону Клейтона, и его почти неуловимый ответный кивок.

Ослепительно улыбаясь, Мари протянула обе руки, и Клейтон сжал их в теплых сильных ладонях.

– Как я рада встретиться с тобой снова, Клейтон! Эстербрук, должно быть, страшно ненавидит тебя, если намеренно устроил подобный спектакль.

– Эстербрук – глупый сукин сын, – усмехнулся Клейтон, – как ты, должно быть, уже успела понять, Мари.

Клейтон смотрел на ее волосы, превращенные лунным светом в сверкающее серебро, восхищаясь зрелой красотой и острым умом, светившимся в голубых глазах. Ни малейшего намека на притворно-жеманное возмущение из-за нелицеприятной оценки Эстербрука. Мари способна так же объективно судить о людях, как и он сам, и оба знали это.

– Женитьба не пошла вам на пользу, милорд? – осведомилась она скорее утвердительно.

Клейтон чуть сжался. Он напомнил себе, что ничто не потрясет основы лондонского общества так основательно, как новость о его вновь начавшемся романе с Мари Сент-Аллермейн. Оба были так хорошо известны, что сплетни об их связи мгновенно дойдут до ушей Уитни, и унижение, которое ей придется испытать, будет безмерным. Кроме того, в постели Мари была страстной любовницей и во всех отношениях прекрасно ему подходила.

Но говоря себе это, Клейтон почему-то ощущал холодные дрожащие пальцы Уитни в своих, вспоминал, как она судорожно сжимала его руку, когда пела Мари.

Будь она проклята! Как она посмела снять обручальное кольцо? Лгунья, интриганка, мошенница! И тем не менее Уитни его жена и носит его ребенка.

К своей невыносимой досаде, Клейтон неожиданно понял, что не может сделать решающий шаг, выговорить слова, которые так хочет слышать Мари. Нет, он найдет другую любовницу, менее знаменитую, чтобы не создавать излишнего шума.

– Сдается мне, что замужество противопоказано и твоей жене, – спокойно заметила Мари. – Она очень красива и очень несчастна.