Всем парням, которых я любила

– Чертовски точно. Вылавливал ее одежду из бассейна как джентльмен.

Я надуваю щеки.

– Что ж, Крис никогда не рассказывала мне эту историю, и я не могу ничего возразить на это. Кроме того, разве они не запретили «Четыре Локо», или как там это называется?

– Они по-прежнему готовят его, но хреновую разбавленную версию. Однако, можно вбухать в него «Пятичасовой Энергетик», чтобы получить тот же эффект.

Я содрогаюсь, тем самым вызывая у Питера улыбку.

– О чем вы с Крис вообще разговариваете? – спрашивает он. – У вас же нет ничего общего.

– А о чем мы с тобой разговариваем? – задаю я встречный вопрос.

Питер смеется.

– Намек понят, – он отстраняется от стены и кладет голову мне на колени. Я замираю.

Я стараюсь, чтобы мой голос звучал совершенно нормально, когда заговариваю вновь:

– У тебя сегодня действительно странное настроение.

Он приподнимает бровь.

– И какое же у меня настроение?

Питер обожает слушать о себе, и обычно я не возражаю, но сегодня не хочу угождать ему. У него в жизни и так уже слишком много людей, говорящих ему, какой он замечательный.

– В несносном, – отвечаю я, и он смеется.

– Я сонный. – Он закрывает глаза и устраивается на мне поудобнее. – Кави, расскажи мне сказку на ночь.

– Не флиртуй, – говорю я ему.

Он распахивает глаза.

– Я не флиртовал!

– Да, ты флиртовал. Ты со всеми флиртуешь. Будто не можешь удержаться.