Тогда эльф вздохнул и произнес чудесным, чересчур мелодичным голосом:
– Не соблаговолит ли сын славных родителей чуть отойти в сторону и позволить нам проехать?
Ива хлопала ресницами, недоумевая, зачем тот разыгрывает эту комедию. Ведь ясно же – не пропустят.
– А кто вы такие? – низко, с порыкиванием ответствовал «сын славных родителей».
Эльф снова весьма удивленно воззрился на «препятствие», вновь оглянулся на стоящих чуть позади девушек, потом, словно вспомнив, что в их компании именно он мужчина, выдал:
– А тебе зачем?
Полуорк, явно забавляясь, cказал:
– Охраняю я. Так кто вы такие?
Т’ьелх явно опешил:
– Кого?
– Храм. От всяких проходимцев.
Эльф весьма правдоподобно похлопал ресницами:
– Но нам нужно в храм.
– А зачем?
Ива прекрасно знала, что если бы темный не дурачился, он никогда не стал бы отвечать на подобный вопрос. Одно из его главных правил было: «Никогда не оправдывайся». А сейчас он растерянно посмотрел на нахала, затем отчаянно покраснел (ну актер!), смущенно и одновременно влюбленно посмотрел на девушек. Глаза Катерины искрились смехом, но она гордо вскинула подбородок и нагло уставилась на полуорка. Ива же, наоборот, приняла донельзя сконфуженный вид и ответила эльфу сочувственным подбадривающим взглядом.
– Да вот… – пробормотал Т’ьелх, потом сглотнул и «мужественно» закончил:
– Просить Аня и Вера помочь нам…
«Охранник» еще какое-то время измывался над эльфом, заставляя рассказать «их историю». К концу расспросов Ива сама уже алела как мак. Наконец полуорку надоела забава, и он, скосив и без того косые глаза влево, рыкнул:
– Ну что там, Хайк?
– Не она! – раздалось из кустов.