– Псу не нужно знать намерений хозяина. Он сидит. Он приносит. Он складывает у ног хозяина кровавую мертвую дичь. И большего ему знать не нужно. Ему говорят, что он должен делать, тогда, когда он должен это сделать.
Незнание разъедало Геста, словно язва. Кто те люди, с которыми он должен связаться, и что они потребуют от него взамен? Знакомым было только одно имя: Бегасти Коред. Тот калсидийский купец Седрика. Он цеплялся за этот факт со всем гневом, скопившимся в его сердце. Калсидийский купец приведет его к Седрику.
Гест предвкушал этот момент. Он был намерен унизить Седрика, как был унижен он сам, угрожать ему так, как угрожали ему самому. Всякий раз, когда он об этом думал, сердце у него начинало биться быстрее, а мышцы живота напрягались. Он решил, что существует всего один способ избавиться от того ужаса и унижений, которые навязал ему калсидиец.
Он передаст их Седрику.
Гест не сомневался в том, что, отыскав Седрика, он найдет и Элис. С кусочками дракона или без них, он пригонит их обоих в Удачный, заставит Элис снова занять место законной и покорной жены, после чего оформит право своей семьи на значительную часть только что обнаруженного города Старших. Это было единственной частью его миссии, о которой он думал с удовольствием.
Возвращение Элис домой было единственной задачей, о которой было известно Реддингу: Гест не сообщал ему о том, что как только Седрик станет управляемым, то, скорее всего, займет место самого Реддинга. Несколько раз в течение плаванья Гест обдумывал мысль, не бросить ли ему Реддинга в Трехоге или Кассарике. Он с глубоким удовлетворением оставил бы этого жадного человечка без гроша в незнакомом городе, что стало бы чудесной историей для тесного круга его друзей по возвращении в Удачный. В отличие от Седрика Реддинг не вызывал симпатии у близких Геста. Они будут рады его исчезновению. Как и сам Гест. За исключением некоторых мелочей. Глядя, как секретарь промокает сжатые губы салфеткой, он ощутил пробуждение легкого интереса. Седрик был классически красив, но Реддинг кое в чем был более изобретательным.
Человечек заметил взгляд Геста. Его губы изогнулись в улыбке, и он задумчиво облизнулся.
– Перед
Заинтригованный Гест подался вперед.
– На палубе? Реддинг, ты нашел нам нового товарища для игр?
Реддинг фыркнул.
– Дорогой друг, сдерживайтесь. Я говорил о сплетнях, а не о постельной игре! Я вышел на палубу проветриться, а там уже были двое, они болтали и курили. Я раньше не видел ни одного из них – и, да, я немного их подслушал. Один из них говорил о своем кузене из Калсиды. По его словам, этот кузен видел в небе двух драконов. Большого синего и еще более крупного черного. И я подумал про себя: скорее всего это Тинталья и ее пара.
Он замолчал и выразительно посмотрел на Геста, ожидая похвалы своей проницательности.
Гесту было не до любезностей.
– Над Калсидой?
– Так я полагаю, – весело ответил Реддинг. – Так что я подумал: а что если Тинталья вернется в Трехог и спросит, что стало с вылупившимися драконами? Ого! Тогда для жителей Дождевых чащоб настанут очень интересные времена, правда?
– Действительно.
Что это будет означать? Ярость дракона, обрушившуюся на построенный на деревьях город? Возможно. Пока он сам будет в этом городе? Направление мыслей Геста моментально изменилось. Он видел последствия драконьей ярости: камень, который избороздили потеки едкого яда, человеческие тела, превратившиеся в разжиженную плоть внутри выщербленной брони. В тот момент Тинталья была раздражена калсидийским флотом и захватническими отрядами. Но если она обратит свой гнев на Трехог, бежать будет некуда: в городе не найдется достаточно прочных строений, в которых можно было бы укрыться.
– Реддинг! Как давно видели Тинталью? И в каком направлении она летела?
И не окажется ли так, что герцог Калсиды найдет способ добыть необходимые ему части дракона ближе к дому?