— Что ж, — кавалер полез в кошель, — если в неделю уложитесь, то вот вам деньги.
Он стал доставать золотые монеты.
— Добрый господин! Неделя? То немыслимо. Месяц, месяц на работу уйдёт!
— Неделя, — настоял Волков, выкладывая семь золотых гульденов на стол мастера, — через месяц я уже должен быть на войне в крепком доспехе, война, кажется, будет нешуточной.
— А что же, — удивлялся мастер, разглядывая мятый и битый доспех, — прошлая ваша война была прогулкой?
Он ждал этого, никто в подлунном мире так не осведомлён, как церковники и банкиры. Не мог, нет, не мог казначей Его Высочества курфюрста Ланна не узнать тотчас о том, что кавалер вчера ужинал со всеми банкирами дома Ренальди и Кальяри. Конечно, монах об ужине прознал, но то, о чём там велась беседа, казначей мог и не знать.
И теперь он пришёл к Волкову в гости сам. Добрый брат Илларион, когда надобность имелась, совсем не спесив был и не заносчив, и шёл туда, куда надо. Особенно когда речь могла идти о больших деньгах. Сидел и ждал его на краешке скамьи, попивая сильно разбавленное вино и беседуя с Агнес. Крест деревянный на верёвке, сандалии простые, сутанка штопанная, сам чист, брит и светел, взглянешь на него и не подумаешь, что перед тобой прелат Святой Матери Церкви, викарий, да ещё и человек, через руки которого проходят за год миллионы серебряных монет.
Он улыбался кавалеру, снова обнял его:
— С доброй вестью я к вам, — сразу сообщил монах, как только отпустил из объятий Волкова. — Утром сегодня был я у Его Высокопреосвященства и сказал, что вы привезли нам приз для монетного нашего двора, архиепископ был очень рад, ваш дар нам очень поможет.
— Прекрасно, — сказал Волков, усаживаясь за стол. — Отобедаете со мной, святой отец?
Кавалер думал, что монах откажется, но тот не отказался, видно, у него были ещё вопросы.
— Отобедаю, отобедаю, — соглашался брат Илларион, усаживаясь рядом.
Ута и Зельда стали быстро расставлять посуду на стол, графины для вина, блюдо с хлебом, покрытое чистой тряпицей. А монах на всё это смотрел немного отстранённо и вёл беседу:
— Видел у вас тут поутру столпотворение, всё люди военные были.
— Да, почтенные отцы приводили своих сыновей в учение мне, я отобрал семерых.
— Вы теперь в городе в большом почёте. Люди сетуют, что не устроили вы шествия, говорят о пирах, что в вашу честь надо затеять.
— Людям хорошо, но мне пока не до пиров, — кавалер оторвался от беседы, увидав Агнес, — дорогая моя, что там у нас на обед?
— Каплун, господин, — отвечала девушка. — Велела его в вине тушить. Пирог с печёнкой, сливы варёные в сахаре.
— Прекрасно, — Волков снова повернулся к монаху, — а когда же мне ждать решения дела, когда архиепископ даст мне помощника?
— Так на аудиенции всё с ним сами и решите, он будет рад вас видеть через недельку, — отвечал аббат.
ebooksa