— Хорошо, я тебя разбужу.
Не разбудит ведь, паршивец! Я видела это по его хитрой роже.
— Я передумала! — заявила сразу. — Буду караулить первой.
Хен заюлил:
— Сатьян, да ничего не случится, давай ложись. Ну что ты как маленькая.
Не слушая его возражений, я загнала его в палатку. Сама присела у тлевшего еле-еле костра. Взглянула на небо.
Накануне Любования луна была удивительная. Уже почти идеально круглая — она висела над лесом, едва касаясь его боком: огромная, жёлто-бежевая, как леденцы, которые делала бабушка из сахара и лимонной цедры.
Вспомнив о бабушке, я слегка загрустила. Захотелось услышать её голос, уткнуться в живот, обнять, как в детстве.
Интересно, братья уже сообщили домой? Я опасалась реакции родителей, а о том, что подумают бабушка с дедом, до сих пор не думала. А ведь я теперь, может, и не вернусь в Отрейль. Больше никогда не ступлю на порог нашего дома, не поклонюсь хранителю.
При этой мысли в груди заныло. До смерти захотелось вздохнуть уютный запах дома, послушать, как скрипят балки, как шуршит жучок в старых брёвнах. Снова попрыгать с мечом на заднем дворе, измываясь над соломенным тюком, выполнявшим роль противника, когда никого из братьев не было под рукой.
Потом мысль как-то естественно прыгнула на Хена. Родителей у него нет, но родственников вроде как хватает. Интересно, они примут меня?
Подумала и испугалась, снова тоненько заныло где-то внутри. Я ведь и не часть рода Хена по-настоящему. Я вообще сейчас ничья, не принадлежу ни к какому роду, перекати-поле, босяк без опоры и защиты. Уже не ар-теранна из приличной семьи.
Ничего… закончу академию, разведусь, тогда можно будет и вернуться. Я почему-то была уверена, что мать с отцом всё равно меня примут. Они на самом деле хотели как лучше, просто плохо знали родную дочь. Пройдёт время… а может, они и Хена примут?
Ну… когда-нибудь.
Хагос бы взял этого Хена.
Я подошла к палатке, присела, прислушалась. Оттуда доносилось тихое мерное дыхание. Невольно я расплылась в улыбке: спит как сурок. Отодвинув полог, заглянула внутрь. Луна очень услужливо осветила белую копну волос, сомкнутые ресницы, расслабленное выражение лица. На сердце потеплело: Хен выглядел таким милым.
Я осторожно забралась в палатку и легла с ним рядом. На бок, подпирая рукой голову. Подумаешь, всё равно же не сплю, караулю. Можно немного и на Хена попялиться.
Не знаю, почему, он, в принципе, не красавчик с картинки, худой, нос длинный, подбородок широкий, с первого взгляда показался мне симпатичным. Взгляд? Синие яркие глаза — да. Но вот и сейчас, когда он лежал и спал, всё равно сердце замирало. Я чувствовала пронзительную нежность, притяжение, что-то непонятное, рвущее душу в клочья.
А ведь он мне нравится… нравится мягкий изгиб губ, нравится едва заметная ямочка на подбородке, нравятся густые, может быть даже чуть слишком густые брови, небольшая горбинка на переносице. Нравится, как чёлка падает на лоб.
Я привстала на локте и потянулась к нему. Сама не знала, что собираюсь делать. Хотелось прикоснуться, то ли убрать волосы со лба, то ли провести пальцем по носу… по губам. Протянула руку — и тут Хен открыл глаза.
ebooksa