— Я Юлиан, а вы?
Не ответив, я резко отправилась к выходу, но художник-слэш-режиссер не отставал. Я хотела проверить квартиры на другой лестнице, где жил одинокий мужчина, он же старший по дому, потому назойливость нового знакомого напрягала.
— Вы вроде в Ротонде живете? — кивнула я на оставленное место, когда мы оказались в общем коридорчике.
— Да, но я решил вас проводить.
— Не замерзнете?
— Нет, меня согреет ваше горячее сердце.
— А, так вы все-таки о сердце моем думаете, а я-то уж решила… — завершить фразу мне помешали посетители Ротонды, которые как раз сейчас направились к выходу.
Я развела руками, мол, не смогу договорить, но он хихикнул и кивнул, дескать, и так понял вашу мысль.
— Так как вас все-таки зовут, о прекрасная голубоглазая барышня?
— Ну Лариса. И что?
— Какая вы дерзкая, Ну-Лариса. Сразу видно бунтарскую душу. Обычно люди просто называют свое имя. — Он помолчал, разглядывая меня с озорным блеском в глазах, а после добавил: — Вы интересная.
— А вы были бы значительно интереснее с усиками и бородкой клинышком. Не приходило в голову обзавестись?
Пока он стоял в растерянности, я скорым шагом покинула странную парадную с ее подозрительными жильцами.
Зайдя в квартиру на Социалистической, я первым делом отправилась в маленькую спальню, забыв даже разуться. Картина покоилась на подоконнике.
Выдохнув и посмеявшись над собой, я вернула ее на стену, достала телефон из сумки и набрала Алексея.
— Какие-то новости? — сразу спросил он меня.
— Не столько новость, сколько вопрос. Ты точно проверил первую дверь? — Я на ходу начала разуваться, придерживая трубку ухом у плеча, но она сместилась, и ответ я не услышала. Тогда я догадалась нажать кнопку громкой связи. — Ты что-то сказал? Я не расслышала.
— Нет, я переспросил. Про какую дверь ты говоришь?
Господи, ну почему он такой тугодум? Или это я невнятно объясняю?
— На экскурсии ты сказал, что успел проверить только первую дверь слева. На третьем этаже. Так?