Я слабо хихикнула (мысленно все еще проводила расследование), взяла пакет, вернула ключи в почтовый ящик для хозяина, и мы уехали наконец из этого жуткого места.
Юлиан только на вокзале узнал, что электричка у меня в шесть вечера, и настоял на том, чтобы довезти меня до моего города.
— Если не хочешь, чтобы знал, где ты живешь, назови адрес подруги, в чем проблема? А оттуда сама доберешься.
— У меня нет подруг, вот в чем проблема. Была одна, но, даже если она разыграла свою смерть, я с ней больше общаться точно не намерена. К тому же, учитывая, что она моя соседка, конспирация выйдет так себе.
Он странно хмыкнул, и мы в итоге договорились, что я попрошу высадить, когда мы будем недалеко от моего дома. Так как на улице день, а у меня вещей кот наплакал, джентльменский кодекс позволил Юлиану так поступить. Но я решила схитрить и попросила меня высадить возле моего дома, говоря, что мне отсюда идти всего ничего (в общем-то, не врала — пару метров от силы). Подождав, когда он уедет, быстро забежала в подъезд, пока ему не пришла в голову идея вернуться и проследить.
Через минуту я звонила в Светкину дверь. Никто и не думал отворять.
— Че наяриваешь? — вышла тетя Зина, местная поддавоха, но при этом знающая все и обо всех. Уж как она совмещала разгульный образ жизни и шпионский, я не ведаю. — Нет подруженьки твоей уже давно. И хахаля ейного нет.
— С понедельника?
— С понедельника, — кивнула Зинаида.
— Но…
— Ты ж сама с ним уезжала! Аль память отшибло у бедняжки?
— Господи-боже, что ж ты злая такая, а?
— А потому что везет все другим, но не мне! У меня вот не было таких ухажеров! Не знаешь, что такое побои терпеть и из горящего дома почти голышом на мороз выскакивать!
Пока мне не пришлось в деталях выслушивать эту историю вот уже в семнадцатый раз, я быстренько ретировалась и перевела дух, только скрывшись за собственной железной дверью. Какой бы Зинаида ни была, она никогда не заявлялась без спросу, даже чтобы продолжить недавно начатый спор.
Итак, по версии соседки, ни Светланы, ни Алексея с тех пор, как я приехала в Питер, в доме не наблюдалось. Она живет через стенку и уж точно должна знать. Если только в очередной запой не отправилась, но выглядела сейчас более или менее свежей, а стало быть, не пила как минимум три дня. Что же это получается? Это Леша жил подо мной все это время?
Я вышла на балкон, чтобы убедиться, что его джипа под окнами нет (когда стремглав летела к собственному подъезду, ничего не замечала вокруг). Но это мало что значит, возможно, он отъехал по делам и скоро вернется.
Я провела ревизию в холодильнике, выбросила некоторые продукты, а также зачерствевший пирог, и отправилась в магазин. Затем устроилась возле компьютера и перечитала Светкину статью о Щербинине. Фотография шатенки не давала мне покоя. Черты лица были знакомыми, но я ее никогда не видела. Может она быть матерью Юлиана? Он сказал, что мамы у него нет. Нет и не было или нет, потому что она умерла?
Я полезла в соцсети и не нашла ни Юлиана, ни Щербинина, ни Крупина. Фамилию Юлиана я не знала, только догадывалась, но имя-то редкое, город и примерный возраст знаю, я понадеялась, что этого будет достаточно. Затем я стала искать жену Щербинина. По ее фотографиям я понимала, что этот человек обязательно будет в Инстаграме или похожей соцсети, где упор делается на «фоточки», а не посты с мудрыми мыслями. Имя ее я тоже нашла в статье, оно было достаточно редким — Эвелина. И да, таковая обнаружилась в нужной соцсети. Совместных снимков с мужем не было — наверно, ему нельзя и он на этом настоял. Но из всяких салонов-курортов-ресторанов были, и немало. Но на одной фотографии месячной давности она была в черном платье и темном платке на голове на фоне какой-то церкви. Описания к фотографии не было, и какая-то подписчица предположила: «Это ты на отпевании?» Эвелина написала ответный комментарий: «Да ты что! Зачем мне? Это я после службы! Такая легкость в душе! Дала пожертвования!» (переписка приведена с исправленной пунктуацией и орфографией). Ну да, ну да, у «них» же модно быть религиозным. Они не понимают, что вера — она в сердце, а не в службах и пожертвованиях, да еще и напоказ. «Как зачем? — ответила ее знакомая. — Я бы пришла, пусть соперница сверху посмотрит. Она мертва, а я жива. Победила!»
«Хороша победа, — мысленно осудила я комментарий. — Кто-то умер, а кто-то другой этому радуется. Ну и ну».
«Я не думаю, что сверху! — высокомерно написала Эвелина Щербинина. — Изменщикам один путь, если не покаются! Мой покаялся, а она спилась. Туда ей и дорога! Черти прибрали!»