Синтия выполнила и это. Когда она встала, из пока еще подкрашенных глаз ее текли слезы. По пока еще подрумяненным щекам.
– И не реви, – Геральт не знал жалости. – Чудовищам все равно, как ты выглядишь.
– Но ведь живым не все равно, – тихо возразила Синтия.
– Зато тебе все равно, что думают о тебе живые. Безразлично тебе это, поняла? Без-раз-лич-но. С сегодняшнего дня.
– Я поняла, – прошептала полуорка.
Наверное, она действительно поняла. Но слез не стало меньше.
– И еще одно запомни. Вероятно, ты полагаешь, будто мне тебя жалко. Что я всего лишь строгий учитель, который поступает сурово только потому, что есть такое слово «надо», а в душе он добренький и несчастную девочку жалеет. Так вот, чушь все это. Ничуть мне тебя не жаль. Моя жалость умерла много лет назад в Арзамасе-16. И потихоньку привыкай, что твоя жалость тоже умрет – где-то там, впереди, в походе. Умрет жалость, сострадание, все умрет. Останутся только умение ведьмака и безразличие ко всему, кроме города.
– Я запомню, – пообещала Синтия.
«Надо же, – подумал Геральт. – Упорная. Не отступается. Ладно, поглядим, что ты запоешь через недельку».
– Что пятое? – робко спросила Синтия, утирая слезы рукавом.
– Платочек можешь взять, – проворчал Геральт. – Зачем рукавом-то… Пятое. А пятого и нету. Ведьмаку в пути больше ничего не нужно. Хотя стоп: если есть деньги – возьми, сколько посчитаешь нужным. Деньги никогда не мешают. Теперь упакуй отобранное в рюкзачок. Да сама, сама, служанки у тебя в пути не будет. Пакет с мягким – к спине. Потом ноутбук, вертикально, портами вверх, дисководом и сидюком вниз. Так, хорошо, надевай… Эх, дурья башка, ружье-то сними сначала, потом заново пристегнешь. Ружье тебе придется чаще брать в руки, чем рюкзачок снимать. Вот… Вот… Другое дело. Ботинки новые?
– Почти.
– Ноги не натрешь?
– Нет. Это «Монтрей».
– Ну смотри. Ждать не стану. Попрыгай-ка. Что громыхает? Перепаковывайся. И не гляди так, несвоевременный звук тебя погубить может.
Геральт заставлял ученицу перепаковывать рюкзачок трижды, и лишь после этого остался доволен.
– А… – робко начала Синтия.
– Что?
– Еды мы с собой не возьмем?
– Не возьмем. Добудем в дороге.