Тем временем собравшиеся торговки и просто зеваки захотели посмотреть на место поимки монстра, но владелица лавки только развела руками:
- Нельзя в лавку. Там одну монашку оставили, чтобы, значит, она шерсть поганую собрала, которая с хвоста налетела. Это пока кровососка по полу с одной амазонкой каталась и дралась, пока ее окончательно не повязали. Сказали никому не входить и даже меня выгнали.
Народ гудел и роился, но вдруг все разом замолчали, когда дверь распахнулась и из нее выглянула упомянутая монашка, судя по всему далекая от смирения. Молодая девушка в небесно-голубом балахоне и с метлой в руке оглядела собрание, потом раздраженно выпнула на крыльцо какую-то раздавленную корзину и захлопнула дверь.
- Ох! Убытки мои, - запричитала лавочница. - Мало того, что все перевернули, так еще сегодня и торговли больше не будет.
Глава 24
Лис не стал слушать причитания, а рванул по направлению к трактиру, вспоминая во дворе какого храма они по пути к рынку видели развешанные на просушку после стирки вещи.
Нашел нужный дворик и обнаглев до крайности сорвал с веревки рясу и натянул на себя, пользуясь тем, что ни души рядом не заметил. Затем пошарил глазами, нашел также сушащийся пояс, а под конец и широкую нашейную ленту с резным деревянным крестом.
В таком наряде быстро вернулся к лавке и ни слова не говоря вошел в дверь. Постоял несколько секунд, привыкая к полумраку, и огляделся. Монашки-уборщицы нигде не заметил и недоуменно пошарил глазами по закуткам и дальним углам. Бардак здесь был и вправду первостатейный. Куча тряпок, которым было положено лежать стопками на полках, теперь усеивали весь пол, оставив только несколько дорожек, да и те, похоже, проделали небрежно раздвигая белье и одежду ногами.
Кроме шкафов и прилавка в большом зале были только окна под потолком, а еще несколько штор около стен. Парень отдернул первую и обнаружил за ней дверь, ведущую скорее всего в жилую часть дома. За второй шторой обнаружился склад. Теряя терпение Лис отдернул еще штору, но увидел только дверь черного хода. Тихо ругаясь под нос подскочил к следующей занавеске и резко рванул ее в сторону.
Зря! Спиной к нему стояла стройная светловолосая девушка. В одних трусах. Лис только порадовался, что не заглянул на секунду позже, так как монашка и их как раз приготовилась снимать. Развешанная на крючках одежда и еще куча тряпочек выдавали девушку в процессе греховной примерки с головой.
Лексис от неожиданности только буркнул что-то извиняющееся и принялся задергивать штору, которая как назло за что-то зацепилась. А девушка визжать не стала, только вздрогнула, оглянулась и тихо резко выдохнула:
- Пошел вон!
Когда штора все-таки сдалась, то парень отступил на шаг и вытер со лба внезапно выступивший пот. А из-за шторы донеслось:
- Что надо? Ты кто вообще? И чего приперся?
- Я это... - принялся импровизировать Лис. - Это... В соседнем храме служу. Помощником. Вот меня это... батюшка послал узнать про виму, которую здесь поймали.
- И что он хочет узнать, - в голос монашки добавилось столько злости, что парень вздрогнул. Она, даже когда он ее в таком виде застал, и то так не разозлилась.
- Ну вроде как положено ее для суда стребовать. Тут территория... участок нашего храма.
Штора резко отдернулась, и перед Лексисом предстала монашка уже в балахоне, с пучком белья в одной руке и метлой наперевес в другой. Она резко шагнула вперед и окинула гостя скептическим взглядом.
Медленным движением положила тряпочки на прилавок и чуть не по слогам произнесла:
- Начнем, пожалуй, с первого пункта.