- В моем ордене нет кастрации! Нами руководит только выбор стойких душ не поддаваться на слабости мира! - прошипел монах. - И не один вы здесь воевали. Не далее как год назад я почти в одиночку разогнал целый клан богомерзких вимов!
- В одиночку? - ехидно уточнил старый воин. - А что ваш устав говорит о разнузданном хвастовстве?
- Ну не в одиночку, конечно... - тут же поправился монах, и Лексис вдруг понял, что тот пьян чуть ли не в стельку. - Но я внес значительный вклад! Чтобы вы знали, я с дюжины шагов чую этих отродий тьмы и никогда не спутаю их с человеком.
Лис наколол колбаску на вилку и прикрываясь добычей кинул взгляд на спутницу. Только что та была напряжена как струна, но вот уже расслабилась и только старательно изображала смущение от присутствия при ругани таких уважаемых людей.
Глава 11
Так и обедали - долго, с болтовней о всяком, но больше не ругались. А по прошествии часа с палубы стали доноситься интересные звуки. Сначала несколько матросов подрались, по результатам чего один был отправлен в корабельный лазарет с ножевым ранением, а двое выкинуты на пристань. Боцман еще орал так, что стекла дрожали.
Чуть позже капитан долго и изощренно выражался на тему того, что последний пассажир «задерживается». Тот был сыном владельца судна, так что капитан старался совсем уж забористых терминов не употреблять, но общий посыл был совершенно ясный.
А Лис размышлял, как собираются держать их экспедицию в тайне, когда здесь полторы сотни моряков, которые увидят где их высадят, причем две трети из экипажа откровенная шваль. Да и в их отряде уважаемые старшие товарищи уже и напились, и поцапались. В общем, экспедиция явно будет нескучной!
Только через два часа явился нереально важный господин Жориус. Точнее его принесли четверо слуг. Огромный толстый мужик был пьян до полной бессознательности. А еще ему оказалось лет шестьдесят и выглядел он очень плохо.
- И как он собирается жить две недели на острове? - тихо проговорил Лис так, чтобы его никто кроме спутницы не услышал.
- Я тоже думала, что этот хрен помоложе, - кивнула девушка. - Глупо ошиблась, бургомистру-то уже за девяносто. На магическом лечении только и держится.
Капитан сразу же приказал отдавать концы и ставить паруса. По палубе забегали десятки матросов, так что повылазивших пассажиров оттеснили на самую верхнюю палубу, обозванную квартердеком, где стояла особо здоровенная катапульта, заряжавшаяся не только зажигательными сосудами, но и стрелами размером с копье, как кто-то пояснил, для борьбы с костяными драконами. Хотя тех как раз лучше сбивали маги обычными огнешарами.
Когда же корабль вышел из хорошо защищенной бухты, то его сразу стало очень сильно качать. Сейчас стоял ноябрь, и штормы почти не прекращались. Уже через четверть часа Лис метнулся в каюту и под ехидным взглядом вимы принял аж две дозы лекарства от морской болезни. Сразу стало хорошо и он принялся раздумывать, как уговорить спутницу заниматься с ним новгородским диалектом постоянно, без перерывов.
Но сначала уточнил:
- А этот монах. Он тебя не разоблачит?
- Нет, он хорошо видит только вимов, которые уже поглощены тьмой. А меня может разоблачить только если я воспользуюсь моими умениями или магией. Но я же не дура.
- То есть он воевал с кланом окончательно потемневших?
- Ну да. Кстати! Ты обратил внимание, как он сам выглядит? Вот именно так выглядят поглощенные тьмой. Этот веселый монашек сам практикует черную магию. Причем убийственную, и не всегда на тех, кто напал на него. Скорее всего с теми придурками, моими сородичами, он воевал и тьмой тоже, сам напав на них, вот и отразилось это на его морде.
- А такое разве возможно? Он вроде как святоша... И убийственная магия тьмы...
- Я не знаю как это сочетается, но сама светлая и темная магия просто крайние области одного спектра, и они конечно же не противостоят одна другой. И наверняка попам для святого дела можно не выбирать средства и ничем не брезговать.