Когда официально сообщили об Ашгабатском перевороте, группа Коршуновича находилась в тайге, под Алзамаем. Россияне еще толком не успели обжить притянутые в окрестности бывшей волчьей базы вагончики-теплушки на массивных роговых полозьях.
Сообщение прошло днем, часа в два по местному времени, по сибирскому каналу новостей «ТВ-МиГ». Большинство россиян в этот момент находились на объекте; Коршунович тоже. На мчащегося сломя голову от оперативной теплушки Ивана Шабанеева, спеца-компьютерщика, трудно было не обратить внимание.
— Что там, Ваня? — стараясь хранить хотя бы внешнее спокойствие, спросил Коршунович.
Рядом выпрямился Виталий Лутченко, оторвавшись от очередной распечатки аналитиков.
Группа со вчерашнего дня ожидала новостей: сибиряки намедни сообщили, что в Ашгабате объявились Саймон Варга и Сулим Ханмуратов, предположительно контактировавшие с волками и исчезнувшие вместе с ними. Причем объявились открыто, что выглядело неописуемой глупостью. А значит, что-то за этим неожиданное крылось.
Шабанеев молча сунул в руку шефу селектоид-полиморф и коснулся сенсора «Воспр», а сам тем временем попытался отдышаться.
— Совсем ты форму потерял, — буркнул Коршунович неодобрительно. — Думаешь, раз спец, можно жирком обрастать?
Шабанеев молча отмахнулся, а в следующий момент Коршуновичу стало не до одышки своего подчиненного: он вперился в глаз-экранчик и затаил дыхание.
«Сегодня ночью в столице Туркменистана Ашгабате группой патриотически настроенных офицеров пограничной охраны был осуществлен государственный переворот. Президент страны Кокташ Алескеров взят под стражу и объявлен низложенным вместе со всем кабинетом. Руководство страной возложил на себя некто Саймон Варга, доселе возглавлявший анонимную миссию в Туркменистане…»
Коршунович лихорадочно принялся крутить ус антенны, но тут же сообразил, что сигнал идет не из эфира, а в записи, и ограничился увеличением яркости. Но увы: кадров прошедшей ашгабатской ночи странслировали очень мало, в основном показывали миловидную дикторшу, с очень серьезным видом читавшую экстренное сообщение. Глаза у дикторши были совершенно квадратные и растерянные — она, казалось, и сама не верила в то, что произносила.
Вокруг сгрудились оперативники — Лутченко, Сурнин, Свирский, Баграт…
Сообщение было коротким, скупым и сухим. Оно и понятно — Земля не знала насильственной смены государственных мужей уже больше двухсот лет.
По окончании сообщения Коршунович размышлял около минуты.
— Хлопцы, — скомандовал он. — Готовимся к отъезду. Кто-нибудь, подайте мне на связь Золотых. Здесь оставить только экспертов из группы Сурнина. Живо, собираем барахлишко!
Шабанеев не успел вызвать генерала Золотых — тот объявился на связи сам.
— Палыч? — Золотых было слышно плохо, словно звонил он из самых потаенных глубин преисподней. — Будь здрав. В курсе уже?
— Ашгабатских новостей? Только что просмотрел запись.
— Стареешь, — буркнул Золотых. — Такое нужно в прямом эфире отслеживать.
— Я на объекте. Какой тут, к лешему, эфир? Спасибо, что хоть запись сразу же притащили… Ладно, что у вас?
— Я в воздухе, — сообщил Золотых. — Вообще-то мы направлялись в Ашгабат, но теперь, понятно, нас не пропустят. Будем садиться где-нибудь у границы, полагаю, недалеко от Ургенча.