— Это буй, — пояснил он и облегченно расплылся в улыбке.
Чуть левее курса у самого берега бултыхался в ленивой волне поплавок с флажком на макушке тонкого стержня. Флажком служил белый носовой платок Валти с вышитой птицей-дурындой.
— Правь туда, — посоветовал Семенов.
— Да уж конечно! — фыркнул Скотч. — Куда же еще?
Перед поплавком Скотч остановил водометы; катер, вписавшись в плавную дугу, ткнулся носом в заросли. Под днищем противно заскрипел корень мангрового дерева, а с берега в воду веером ссыпались здоровые зеленые квакши.
— Пойду гляну, — сказал Скотч, отрываясь от штурвала. — Я быстро.
Он ожидал, что Семенов не удержится и обронит напутственное: «Поаккуратнее там!» — или что-нибудь в этом роде.
Семенов обошелся без пошлых и банальных слов. Да и вообще без слов. Просто прошел на корму, уселся на станину лебедки и принялся наблюдать за дальним берегом. С барабана печальными усами свисали к самой палубе обрезанные поводки рыбацких сетей.
У Сани Веселова на языке явно вертелся какой-то вопрос, но, глядя на хранящего молчание Семенова, и Саня сдержался.
Скотч соскочил с катера, увязнув в грязи по щиколотки. Берег был умеренно топкий, как и положено дикому берегу реки в джунглях. Зазевавшаяся квакша суетливо удирала под прикрытие мангровых корней. Поочередно выдернув ботинки из топкой пульпы, отчего пульпа дважды смачно чвакнула, Скотч отодвинул с дороги пышный побег стромиции и ступил под полог леса. Вокруг тучами вилась мошкара и прочие кровососы — здесь на них не было хемиорегуляции, потому эта дрянь плодилась бесконтрольно.
— Тьфу ты, — ругнулся Скотч сквозь зубы, шлепая себя по шее, в которую словно иголки впились.
Он прошел шагов пятьдесят и увидел Валти. Напарник словно лесной дух возник из-за зеленой пелерины неизвестного Скотчу дерева и радостно растопырил руки.
— Как переправились? — вместо приветствия осведомился Скотч.
— Нормально, в общем. Акоп, правда, в воду свалился и чуть кайману на закусь не угодил.
— Блин, — сокрушенно вздохнул Скотч. — Бывают же такие люди… Остальные как?
— Нормально. И от наркоза все отошли уже.
Словно в подтверждение из зарослей появился Солянка. На носу его красовалась иссиня-багровая полоса.
— О! — Брови Скотча поползли вверх. — А это еще что за украшение?
— Краб, — мрачно объяснил Солянка. — Сиганул, зараза, с ветки и клешней прямо по морде.
— Везет тебе на крабов, — ехидно заметил Скотч. — Ладно, будет трепаться, грузиться пора. Убраться бы отсюда побыстрее… Где все?