– Нет, – Артем поднял голову. – У меня там – резервный пункт управления спутниковой группировкой проекта «Заслон», – и, посмотрев на не понимавшего Кира, глубоко вздохнул и начал рассказывать.
– Давным-давно, в Питере, на улице Коли Томчака, был военный завод… – Артем закрыл глаза, улыбаясь своим собственным мыслям, и замолчал. – …Нет, неправильно. Так мне мама рассказывала, а надо – по-другому. Ты ведь знаешь, что такое Щелчок?
Кир кивнул, но Артем, не открывая глаз, продолжил:
– Тридцатые годы начала века были странными. С одной стороны, потрясающие научные прорывы. Полная расшифровка генома человека, победа над большинством болезней. С помощью геномной биологии практически полностью была решена проблема голода. А с другой стороны, военные конфликты, гуманитарные и технологические катастрофы. Толпы людей, которые из-за научно-технического прогресса остались без работы, утраивали беспорядки. В общем, человечество решило, что мир принадлежит ему, и перестало обращать внимание на природу и происходившее вокруг. Люди слишком много смотрели в свои гаджеты, думая только о новостях из жизни знаменитостей и политике. А надо было смотреть на небо. Метеорит размером почти в половину километра обнаружили всего за пару часов до падения на Землю. Природа просто щелкнула людей по носу, как бы говоря: «Ну, а теперь куда вы будете смотреть? На ночное небо, полное миллиардов звезд, или снова станете поглощать новости? Перестаньте думать только о себе! Умерьте свою гордыню!».
Жители Джакарты увидели метеорит первыми, но рассказать об этом уже не успели. Цунами, последовавшие вслед за ударом по Индонезии, смели с лица Земли Австралию, и большую часть юго-восточной Азии. Только в первый день, по самым скромным подсчетам, погибло более миллиарда человек. Планета словно решила очиститься от налипшей грязи. Ураганы, землетрясения, пожары и извержения вулканов бушевали по всему миру. Даже там, где их никогда не было. В следующие пару лет от голода, эпидемий и военных конфликтов погибло еще около четырех миллиардов. Затем природа вроде бы начала успокаиваться, но обнаружилась новая напасть: взрывом сдуло озоновый слой – такую тоненькую пленочку высоко в атмосфере, которая защищает нас от солнечной радиации. Без этого озонового слоя люди не могли выйти из своих домов, гибли животные и растения. А что не исчезло, – начало мутировать и приспосабливаться. Почему-то в жуткой и опасной для людей форме. В общем, все идет к полному уничтожению.
– Ты рассказываешь мне общеизвестные факты, – перебил Артема Кир. – Давай ближе к делу. И, если что, про Адама и Еву мне сообщать не надо. Я хочу узнать про бункер, – Кир кивнул на открытую коробку с панелью.
– Подожди, я уже почти дошел до главного. Это, собственно, то, с чего я и начал, – Питерский завод на Томчака. Пока во всем мире пытались урвать себе последние кусочки быстро уменьшавшегося пирога и воевали за остатки места под солнцем, на заводе разработали систему «Заслон». Это орбитальная группировка спутников, которая должна сначала закрыть планету от солнечной радиации, а со временем – и восстановить озоновый слой. Пока его не будет, полноценная жизнь на планете невозможна. Все либо погибнет, либо вернется обратно в океаны! Если, конечно, они к тому времени не пересохнут.
Артем отпил воды из фляги, смачивая пересохшее горло, и продолжил:
– Спутники с помощью военных вывели на орбиту. Все делалось максимально быстро. Прошло всего пять-шесть лет после Щелчка. В день, когда должны были запустить систему «Заслон», случилось сразу несколько событий. В Москве толпа мародеров разнесла ЦУП в Королеве, а в Питере из-за очередного цунами Финский залив вышел из берегов и соединился с Ладогой, в результате наводнения все предприятие, разработавшее и контролировавшее систему, было затоплено. Большинство сотрудников погибли. Спастись удалось лишь небольшой группе инженеров: одиннадцать мужчин и четыре женщины. Они спустились в убежище, предназначенное для нескольких сотен человек, – Артем грустно вздохнул и снова отхлебнул воды. – Там я и родился.
Кир забрал у него флягу:
– Я не спрашивал тебя, где ты родился! Я спрашивал тебя про бункер! Ты говорил, что там будет шанс все исправить… А как исправить, если все центры управления спутниками погибли или уничтожены? Что в этом бункере?
– Как это что? – Артем посмотрел на Кира непонимающим взглядом. – Там – резервный центр управления спутниковой системой «Заслон». Последний шанс человечества! Я тебе именно об этом и говорю!
Киру хотелось завыть от злости:
– Ты же только что сказал, что все уничтожено! Откуда взялся еще один центр управления?
Артем закатил глаза:
– Ты будешь меня слушать или нет?!
Кир, сжимая кулаки, кивнул:
– Продолжай!
– Инженеры решили пересидеть сложные времена в убежище. Шло время, они потихоньку жили своей жизнью, родилось несколько детей. Наверху гибли люди, природа уничтожала планету. Цунами, наводнения, ураганы. А у нас внизу было тихо и спокойно. Припасов, рассчитанных на сотни человек, хватало с избытком. Пространства – тем более. Всего было вдоволь, и абсолютно незачем было конкурировать. Все растили детей как общих, а свободное время посвящали науке. В убежище было множество самой разнообразной техники. И вот однажды, разбирая неоцифрованный архив, одна из женщин обнаружила документы по проекту «Заслон», над которым когда-то шла работа. И, судя по этим документам, военные подстраховались и обустроили еще один пункт управления системой. Здесь, – Артем похлопал по земле рукой, – в Уральских горах. И тогда у нас появилась цель: нужно было закончить проект! Жизнь под землей наполнилась новым смыслом, мы готовились выйти наружу и спасти планету. Изучали флору и фауну на поверхности. Пытались просчитать все варианты. Взрослые к тому времени были уже слишком стары, чтобы добраться пешком до резервного центра, и было принято решение, что пойдет кто-то из детей. Самому старшему из нас на тот момент было четырнадцать. Почти три года готовили первую попытку, так называемый «Заслон А», – Артем грустно усмехнулся. – Он прожил на поверхности два дня, не сумев даже выбраться из Питера. Потом, еще через два года – Б, итог стал уже лучше – почти шесть недель. Причина смерти – неизвестна. И так – раз за разом. Пока не остался я, Д. Я – последний. Людям в бункере пошел уже восьмой десяток лет. Детей у них больше не рождалось. Так что я, можно сказать, – почти удавшийся проект своих родителей, – Артем встал, подошел к ямке, на дне которой лежал ящик, и плюнул на торчавшие провода. – Наверное, просто не судьба, и ничто наверху не помогает нам спасти планету. Я, как и все мои братья, сдохну здесь, и единственная мысль, которая будет греть меня перед смертью, – что я дошел до цели! – он вновь сел на землю. Ведь я прямо здесь! – он посмотрел снизу вверх на Кира. – Как думаешь, это считается?
Кир молчал, размышляя над услышанным.