Он выплюнул зубную пасту в раковину и прополоскал рот.
— Да, — сказал он.
Еще раньше он убрал обезьяну в свой чемодан и запер его. Дня через два-три они улетят назад в Техас. Но еще прежде он навсегда избавится от этой чертовой штуки.
Уж как-нибудь.
— Сегодня днем ты был очень крут с Деннисом, — сказала Терри в темноте.
— Мне кажется, Деннису уже давно требуется, чтобы кто-то обходился с ним круто. Он разболтался. Я не хочу, чтобы он испортился.
— Психологически, избиение мальчика не самый хороший…
— Я его не избивал, Терри… побойся Бога!
— …способ утвердить родительский авторитет…
— Избавь меня от дерьма дискуссионных групп, — сердито сказал Хэл.
— Я вижу, ты не желаешь этого обсуждать. — Голос у нее был ледяной.
— И еще я ему сказал, чтобы он убрал наркотики из дома.
— Да? — Теперь ее голос стал тревожным. — Как он это воспринял? Что он сказал?
— Послушай, Терри! Что он мог сказать? «Вы уволены»?
— Хэл, да что с тобой? Так не похоже на тебя! Что случилось?
— Ничего, — ответил он, думая об обезьяне, запертой в его чемодане. Услышит он, если она начнет лязгать тарелками? Да, безусловно. Приглушенные, но различимые звуки. Налязгивать гибель, как тогда на Бьюлу, и на Джонни Маккейба, и на Дейзи, собаку дяди Уилла. Блям-блям-блям, это ты, Хэл? — Я переутомился.
— Надеюсь, что и только. Потому что такой ты мне не нравишься.
— Да? — И слова вырвались у него, прежде чем он успел их удержать. Но хотел ли он их удерживать? — Так проглоти таблетку, и все снова станет тип-топ.
Он услышал, как она судорожно втянула воздух и прерывисто выдохнула. И заплакала. Он мог бы ее утешить (вероятно), но утешать у него не осталось сил. Слишком велик был ужас. Станет легче, когда он избавится от обезьяны, избавится навсегда. Дай Господи, чтобы навсегда.
Второй раз обезьяну нашел Билл.