Они вышли на поляну. Полуразвалившиеся стены сплошь покрывал буйный плющ. Мясистые листья шевелились в струях западного ветра. Эльф остался на опушке, растворившись в подлеске. Вишена, обернувшись, не сумел различить его на фоне деревьев.
Ступая осторожно и неслышно, Хокан скользнул под арку. Вишена ступал след в след, оглядываясь и прислушиваясь. Случалось, что обитатель руины разгуливал неподалеку и, учуяв приближение кондотьера, нападал сзади. Тарус поведал это еще в Храме Ветров и Вишена почему-то запомнил накрепко.
Темный дверной проем поглотил их; в зале таился зыбкий полумрак. Солнечные лучи наискось пронизывали зал, врываясь через подпорченную кровлю, и рвали полумрак на части. В лучах плясали пылинки. Ход вниз нашелся в углу, у останков массивного шкафа. Здесь же валялась невзрачная куча какого-то полуистлевшего тряпья.
Хокан с опаской заглянул в квадратную дыру: ни лестницы, ни веревки не было.
– Придется прыгать, – сказал он шепотом. – Зажигай факел…
Вишена завозился с огнивом. Горючая ветка занялась чистым бездымным пламенем.
– Бросай!
Миг – и факел, слабо стукнув, упал на каменный пол подземелья. Хокан свесился вниз, высматривая нечистого. Вишена придерживал его за лодыжки.
Тьма выплюнула белесый силуэт, похожий на сгусток тумана. Хокан рванулся, выдергивая туловище из дыры.
– Призрак, – сказал он, вскакивая на ноги.
Вишена отпрянул от хода, сунув бесполезный меч в ножны. Против призрака металл бессилен.
Воины слаженно разбежались по углам. Белый плащ Вишены ясно выделялся на фоне уныло-серых стен. Хокана заметить было труднее.
Призрак бесшумно вознесся над дырой, осматриваясь. Это Вишена так думал – что призрак осматривается. Что он делал в действительности оставалось непонятным, потому что глаз у призрака не было. Но он явно чуял людей, и сейчас определял, где те прячутся.
Выяснив, что людей двое и что они разделились, призрак нерешительно заколыхался; затем двинулся в сторону Хокана. Так случалось и раньше: нечистые всегда пытались напасть сначала на Хокана. Наверное, боялись волшебного меча Вишены.
Хокан взмахнул серебряным кинжалом, припасенным специально для визитов в руины. Серебра местная нечисть боялась не меньше, чем лойдинская. Призрак, колыхнувшись, замер, словно наткнулся на стену. Потом поднялся чуть повыше, растекаясь по потолку. Вытянув вперед руку с кинжалом, Хокан шагнул к призраку.
Глухой вздох всколыхнул подземелье, вызвал неуверенное эхо и завяз в неподвижном воздухе. Вишену словно порывом морозного ветра обдало. Хокан нерешительно топтался, поводя кинжалом туда-сюда. Наверное, дат злился: он привык к честным битвам, когда все решает меч, сила и ловкость. Сейчас он просто не знал как поступить. Чего боится этот бестелесный дух? Как его извести?
В следующее мгновение призрак переместился вплотную к Вишене. Так быстро, что тот не успел отпрянуть. Успел только осознать, что белесое облачко вдруг вытянулось на манер ветки дерева и перетекло на новое место, поглотив человека. Теперь Вишена был внутри призрака. Дыхание сразу перехватило, словно ноздри забило дымом, в груди закололо. Вишена разевал рот, как карась, выброшенный на берег, но это не помогало.
«Задохнусь к лешему… Вот как они убивают…» – подумал Вишена, слабея.
Хокан кромсал сгусток тумана серебряным кинжалом. С тем же успехом он мог бы кромсать настоящий туман.
Ноги Вишены подкосились, руки опали; левая ненароком задела пояс, вынесенный из руины Двуглавого холма.