– Спасибо тебе, друг верный за службу! – поворотился к побратимам. – И вам, люди добрые, спасибо!
И поклонился в пояс.
Его хлопали по спине, плечам, ерошили русые кудри. Тарус пережидал, когда все это закончится, чтобы порасспросить витязя, ибо тому нашлось бы, что поведать.
Растянувшись цепочкой, стали обшаривать лужайку в поисках Яроша. Вишена на ходу рассказывал:
– …меч мой был ему нужен, твари распроклятой. Уж почти одолел его, а он возьми и взлети, окаянный. Нежданно, я и сообразить не успел ничего. Кабы не Боград…
Тарус слушал, одновременно внимательно глядя под ноги.
– Не похож ли этот красноглазый на тварь, что знак тебе в Черном подбросила?
Вишена уверенно замотал головой.
– Нет, чародей. То была просто летучая мышь, огромная только. А этот боле на человека смахивает, даром что черный. Шипит по-своему, будто разговаривает. Руки у него почти как у нас, четырехпалые, правда. У летучих мышей рук нет – крылья. У этого же крылья на спине, висят, ровно плащ. А уж секирой как махает, будь здоров! Не хуже Славуты.
Чародей хмыкнул. Вишена размышлял, не забыл ли он ненароком чего поведать. Словно кололо что-то: «Забыл, забыл…» Что-то важное. Но что?
И вдруг его осенило.
– Тарус!
Он даже остановился. Стал и чародей, и Непоседа, и остальные.
– Самое главное я и не вспомнил доселе!
Все молча внимали.
– На секире у него изумруд! Я видел!
У Таруса расширились глаза. Похоже, он здорово испугался.
Яроша так и не нашли, сколько не искали. Канул венед во мрак колдовских напастей вслед за Светозаром. Каждого грызла одна и та же мысль: «Кто следующий?» Схватившись с темными силами не приходилось уповать на их милость. Три напасти – три потери… Чудом Вишену вызволили, изумрудам спасибо. Однако, нечисть долгов не любит. После четвертой напасти недосчитаются двоих – Тарус знал это наперед. И наверняка следующий удар будет точнее: целят в семерку, отмеченную изумрудным мечом. Тарус, Вишена, Боград, Боромир, Тикша, Славута, Соломея… Кто?
Гром гремел все ближе, стоило уйти подальше в лес. Кому охота мокнуть? Путники бойко вышагивали по тропе, надеясь, что Ярош жив, просто потерялся. Но в это верилось с трудом.
Раскаты грома звучали беспрестанно; свинцовая туча заволокла уже полнеба. С востока надвигалась буря.