Рихард поглядел на него с иронией.
– Ты когда-нибудь пробовал оторвать приклеенный шеврон? Ну, или погон, там, неважно?
– Нет, – замотал головой Виталий. – А что, крепко клеится?
– Да ты скорее ткань порвешь. Хотя тоже вряд ли. Ладно, хрен с ним, с шурупом и шевроном его. Ты лучше скажи, Щелбан, ты ведь в Измайловском стажировался?
– Да. Правда, не в разведке, в регуляре.
– А полетать дали?
– Трижды! Два учебных и один транспортный.
– Ну и как, понравилось?
– В учебных понравилось, а в транспортном – скучища, взлет на автопилоте, трасса на автопилоте, швартовка тоже на автопилоте…
– Да я не о том, – поморщился Рихард. – В полку понравилось?
– Очень! – признался Виталий. – С удовольствием туда пойду, если распределят.
– А может, с нами, в Семеновский? – спросил Рихард, пристально глядя Виталию в глаза.
Виталий напрягся. Что-то за этим вопросом определенно стояло. Не станут же лучшие асы курса просто так, от скуки или озорства, вербовать сокурсника в сослуживцы, причем даже до распределения и назначения по флотам?
– А… зачем? – озадаченно пробормотал Виталий. – Я в Измайловском уже более-менее осмотрелся, офицеров узнал, инженеров… Какой смысл снова идти в полную неизвестность?
Рихард с Джаспером многозначительно переглянулись.
– Да скажи, скажи, – вяло махнул ладонью Джаспер. – Тоже мне, тайна.
Вздохнув, Рихард опять повернул голову к Виталию и заговорил спокойно и ровно, словно отвечал на экзамене:
– Через месяц во флот поступают первые «Гиацинты». Шесть штук. Все – в Семеновский, и достоверно известно, что один отдают под молодежный экипаж. Короче: нам с Джаспером нужен толковый бортинженер, который и летать худо-бедно умеет. Ты подходишь.
– Ух ты… – вырвалось у Виталия.
Он действительно был впечатлен. Интересоваться, откуда Рихард знает о «Гиацинтах», смешно: сын президента вполне может владеть информацией такого уровня.