— Знаешь, я все больше начинаю уважать бабушку Ника…
Пир довольно хмыкнул и подмигнул чилийцу. Тот подмигнул в ответ.
— Эй, глядите! — сказал вдруг Мбида удивленно. — Что это тут у меня вместо верного «Шкара»?
Ответом ему был гул запущенных двигателей и мощное ускорение, вдавившее оперативников в жесткие спинки кресел.
— Гляди-ка, взлетели! — изумился Завадски. — Так это что, не тренировка?
— Это лазерный пистолет, — с некоторым запозданием Хуан Олаэча ответил Мбиде. — У меня тоже такой вместо «Лигерта».
— И у меня, — вставил Паллистер. — Испытывать будем, что ли?
Мбида нетерпеливо поглядывал на мертвый экран, откуда обыкновенно вещал ван Торенс, но экран почему-то так и оставался мертвым.
— Спят, небось. Или с комиссией цацкаются, — предположил Пир. В ту же секунду экран засветился.
— Буэнос ночес, — еле слышно проворчал Олаэча. — Спохватились!
За спиной Батта маячил кто-то в форме НАТО. Комиссия, ясное дело, держала руку на пульсе событий.
— Единственное, что я скажу, ребята, — сказал Батт устало, — это не тренировка, это боевой вылет. Чужаки не согласовывали своих планов с нашими. Летим в Швецию. Ван Торенс продолжит…
— Устал, бедняга, — прошептал Завадски. — Укатали его эти проверяющие…
Тем временем на экране возник ван Торенс, выглядевший тоже весьма озабоченно.
— Привет, парни! Как самочувствие?
— Отвратительное, — заверил его Паллистер. — Мутит от галстуков и погон.
Ван Торенс украдкой оглянулся и тихо сказал:
— Знаете, меня тоже!
Мбида не замедлил гикнуть и заколотил себя по бокам, но тихо-тихо, чтоб никто ничего не заподозрил. Пир с трудом подавил смех.
— Ладно, к делу, — враз стал серьезным голландец. — Миссия номер три не нравится мне по трем причинам. Первое. Тарелка нового типа, раза в два побольше предыдущих, а значит, и чужаков там больше. Второе. Действовать вам придется ночью, а за бортом темно, хоть глаз коли. Облачность, луны не видно. И третье. Тарелка села самостоятельно, а не была сбита, а это значит, что все астронавты живы и здоровы.