Через полчаса они исправно торчали в указанном месте. Жмур с отвращением вертел головой — с одной стороны сиял стеклом и рекламой торговый дом, с другой — неистребимый, как тараканы, «Макдоналдс». Все надписи в поле зрения были выполнены почему-то латиницей и настырно лезли в глаза, роняя на асфальт причудливые голографические тени.
— И это они называют Россией… — фыркнул Жмур, любовно поглаживая чехол от скрипки.
— Ты что, новостей обсмотрелся? — протянул Злыдень лениво. — Какая тебе-то разница?
— Да никакой в общем-то. Считай это тоже генетической памятью московского тела. У местных обида за Россию сидит именно в генах. Но это почему-то не мешает распродавать ее за грошик направо и налево вот этим вот сытым уродам-америкосам.
— Можно подумать, Россия голодает, — насмешливо прокомментировал Злыдень.
— Не голодает. Но жрет почему-то их поганые биг-маки и гамбургеры.
— А ты их что, пробовал? — удивился Злыдень. — По-моему, ими только бомжи питаются. И, насколько мне не изменяет память, ты меня вечно таскал в «Елки-палки», а не в «Макдоналдс».
— Русское, потому и таскал. Еще скажи, что тебе не понравилось — особенно «телега». Да и мы с тобой говорим именно по-русски, хоть в Сетях и инглиша их поганого хоть отбавляй! — веско заявил Жмур и в тот же момент увидел Тири.
Она была одета в длинный серый плащ, серые брюки и туристские ботинки на толстенной подошве. Пол-лица скрывали зеркальные очки в форме звездочек. В руке Тири держала объемистую сумку с алой светящейся надписью «Matrix Again». За спиной ее высилась округлая громада «Чашки».
— Где-то я уже это видел, — пробормотал Злыдень негромко.
— Угу, — буркнул Жмур. — Генетической небось памятью…
— Стволы при себе? — холодно поинтересовалась Тири.
Теперь она ничем не напоминала испуганную девушку,
которую брали в подворотне Баевского дома. Наверное, личность Тири привнесла много нового в объединенную сущность — спокойствие, решительность, готовность к драке и выстрелам.
Злыдень подумал, что движет ею вовсе не любовь к Аурелу, как казалось ранее. Ею движет ненависть к Камиллу. А что может быть приятнее, чем разнести в клочья цитадель недруга?
Только сомкнуть ладони на его горле.
— При себе, — ответил Жмур и погладил скрипичный футляр. — На всех хватит.
— У меня свой, — сказала Тири. — Пошли.
Быстрым шагом они пересекли площадь, отделились от толпы, текущей к «Чашке» и в церковь по соседству, свернули на боковую улочку. Тут было почти безлюдно, только редкие автомобили проносились мимо, срезая углы перед выездом на проспект Газизова.
Фасад шестиэтажного здания кутался в сетчатую завесу, под которой явственно угадывались строительные леса. Ремонт явно был затеян давным-давно и окончания ему не предвиделось в принципе, поскольку ремонт вообще невозможно закончить, его можно только прекратить. Парадная дверь была распахнута настежь; холл также носил бесспорные следы затянувшегося ремонта. Только у дальней стены на диванчике пристроились две кубические личности, не распознать в которых охранников мог только слабоумный.
ebooksa