В общем, не так уж все оказалось безнадежно, как ожидал Зислис. Танки тоже мало помогли чужакам — если те и рассчитывали побродить по позициям и парализовать всех обороняющихся, у них мало что получилось. Парализовали всего троих; Зислис отполз к неподвижному солдату и убедился, что тот жив, хотя и без сознания. Из двадцати танков уцелело только шесть; остальные либо свалили на землю, либо повредили. Танкистов ухлопали всех до единого; уцелевшие танки без особого успеха потоптались на границе территории патруля, но все, что они смогли сделать, — это вдрызг угробить проволочное заграждение. Потом танки слаженно отступили в сторону Манифеста, где стрельба велась пожиже. Наверное, там отбивались парашютисты или пилоты атмосферников, тоже ребята решительные. Только вооруженные хуже.
В редкие минуты затишья доносился далекий басовитый шелест — в Новосаратове тоже стреляли вовсю.
Вторая волна инопланетной атаки захлебнулась и откатилась; над полем космодрома вновь прошли транспортные корабли чужих, подобрали неприкаянно бродившие по открытому пространству танки и убрались в зенит.
Зислис стал испытывать даже что-то вроде презрения к противнику: неужели до сих пор чужие воевали только с беспомощными гражданскими? Неужели никто доселе не решался дать им решительный отпор? Даже тот факт, что инопланетяне ни разу толком не выстрелили, как-то незаметно отошел на второй план и забылся. Веригин тихонько насвистывал что-то воинственное, Яковец возился с оглушенным солдатом, пытаясь привести его в чувство с помощью регулярной патрульной аптечки.
Потом, не особо скрываясь, пришли сержант Ханин с рыжим рядовым, принесли свежие батареи к бласгам, пакеты с сухим пайком и шестилитровый походный термос с горячим кофе — Фломастер продолжал удивлять Зислиса. Парализованного часового Ханин унес в здание. Спустя минут десять со стороны Манифеста явилось десятка полтора взъерошенных ребят с ручными бластами — у них истощились батареи. Тут же словно бы из ниоткуда возник Фломастер, переговорил с ребятами, каким-то образом выделил из них старшего и послал одного из рядовых оживлять зарядные установки. Свежих батарей к мощным патрульным бластам в оружейке оставалось еще предостаточно, но к ручным бластам парашютистов они не подходили. Заодно выяснилось, что среди парашютистов есть двое врачей — они сразу занялись парализованными. Но помочь им ничем не смогли — чужие непонятным способом затормозили часть нервных процессов; ничто не угрожало жизни раненых, но и вывести их из нервного ступора врачи не сумели.
В общем, ополчения прибыло, и Зислис с Веригиным перестали себя ощущать белыми воронами. Кое-кого из парашютистов Зислис даже знап — Макса Клочкова, Костю Зябликова, Луиша Боаморте. Луиша большинство волжан считало америка-нером, как и всякого нерусского, но Зислис точно знал, что сам Боаморте называет себя португалом. Впрочем, Зислис тоже был не вполне русским — фамилия и часть крови его происходили из земной Прибалтики.
Удачное отражение первых атак здорово укрепило боевой дух патрульных и их добровольных помощников, но неподвижно висящая над космодромом громада потихоньку сводила хорошее настроение на нет. Каждый понимал — первые ошибки чужих объясняются обычными просчетами в планировании. Существа, способные строить и удерживать в небе такие громады, конечно же, найдут управу на дерзких дикарей. Но все равно сдаваться без боя никто не желал.
Над городом тоже висел блин инопланетного крейсера, и вскоре стало известно, что десант чужаков в Новосаратов захлебнулся почти так же быстро, как и десант на космодром. Практически все мужчины-волжане всегда имели при себе бласты и прекрасно стреляли. Неудивительно, что на время позабылись старые распри и народ мгновенно организовался против общего врага.
Маленькая и разобщенная Волга вдруг обратилась на редкость твердым орешком, и публика наверху сейчас явно гадала, как бы посподручнее его разгрызть.
18. Павел Суваев, ранее — оператор станции планетного наблюдения, Homo, планета Волга
Впервые в жизни Суваев ощутил пользу от детского увлече-* ния чужими. Реальную пользу.
Он узнавал корабли, которые сыпались на Новосаратов как крупа из прохудившегося мешка. Он сразу понял, с кем придется иметь дело — с расой-сателлитом азанни, с цоофт, и с самими азанни. Он сразу понял, что чужие преследуют какую-то иную цель, помимо истребления людей на Волге, потому что опознал оружие высадившегося десанта — шок-станеры и биопарализаторы. Оружие, которое не убивает.
Суваев наверняка знал: крейсер, что висит в зените и застит небо, — крейсер азанни.
Дедовская чудо-база не лгала. Все, что он помнил, совпадало с действительностью до мельчайших подробностей. А помнил Суваев почти все, потому что других увлечений у него в детстве не сложилось, да и теперь он часто проводил время за домашним компом, на который, конечно же, перекочевала дедовская база в процессе последнего апгрейда, и с удовольствием следил за изменениями в базе. За прогрессом чужой техники.
Начало десанта застало его в собственной квартире — Светка с дочерью сидели в детской тише воды, а сам Суваев только что переговорил с Зислисом и Веригиным, которые с упорством фанатиков блюли пост на станции. Суваев только-только успел вытащить бласт из ящика стола и рассовать по карманам пяток заряженных батарей.
На улице закричали. Это не был крик боли или страха — скорее наоборот, голос полнился негодованием и решимостью кинуться в драку. Спустя секунду крик обратился в слаженный рев нескольких десятков глоток.
Суваев прошел к окну — внизу, у входа в вестибюль первого этажа, собралась толпа, человек сорок. Почти исключительно мужчины. И практически все вооруженные. Все, задрав головы, глядели вверх, многие указывали в небо пальцами или стволами бластов.
В тот же миг позвонили в дверь; Суваев осторожно приблизился.
— Кто? — спросил он, игнорируя следящую электронику. Послышался голос соседа, которого Суваев едва знал.
— Эй, мужик! — прохрипел сосед из-за двери. — Мы тут комитет по встрече организовали… Если у тебя не компот в штанах, выходи, поможешь.
ebooksa