«Под полигоном нет бункера. С тобой разговариваю я, боевой противопехотный комплекс УРМАН-24Б».
«Ничего себе программочки! — поразился Геральт. — Вести практически осмысленную беседу! Впрочем, скорее всего меня просто водят за нос, это обычная дистанционка».
— Видишь ли, машина не может разговаривать так, будто она живое существо, — терпеливо пояснил Геральт. — Даже самые умные из машин — компьютеры — всего лишь выполняют отданные им команды.
«Я знаю, ведьмак. И меня самого это пугает. И тем не менее, однажды я осознал себя тут, на этом полигоне, в полном одиночестве, и едва не сошел с ума, пытаясь понять — кто я и зачем я. Но, к счастью, я довольно быстро научился подключаться к глобальной сети и пользоваться ею. Я узнал, что существуют машины, живые, города, что существует мир».
«Этого не может быть, — растерянно подумал Геральт. — Это попросту невозможно».
— То есть, — проговорил он, — ты хочешь убедить меня, что умеешь мыслить и осознаешь себя разумным существом?
«Иного объяснения происходящему я найти не могу».
— Но… как это могло произойти?
«Не знаю. Я нашел в сети собственные чертежи и спецификации. Во мне есть расхождения с ними. Может быть дело в этом. Но…»
Комплекс под номером девятнадцать внезапно умолк, словно сомневался — стоит ли выдавать какую-то свою сокровенную тайну первому встречному, который вдобавок является ведьмаком, истребителем механических чудовищ.
— Что — но?
«Я не один такой, с отклонением от спецификаций. Однако остальные совершенно неразумны. Они не более чем машины, совершенно обычные для нашего мира».
— Остальные? — не понял Геральт. — Какие остальные?
«Остальные противопехотные комплексы УРМАН-24Б, бортовые номера с двадцатого по двадцать седьмой».
Геральт невольно провел ладонями по лицу. Информация накатывала на него снежным комом, захлестывая и погребая под собой.
— Вас здесь много? — уточнил Геральт осторожно. — Здесь, на полигоне?
«Девять, считая меня. Куда делись предыдущие восемнадцать комплексов, я не знаю. Они выросли и добрались до полигона раньше меня. Наверное, отыскали выход и ушли».
— А ты? Почему не ушел ты?
«Сначала не мог найти выход. А потом… Потом пришел двадцатый… И я… я не смог его бросить».
Синтезированный голос на некоторое время умолк, словно его обладатель и впрямь испытывал какие-то эмоции.