В Хаттинген не поехал. Слишком много чести, чтобы граф к каким-то купчишкам черти куда таскался. Распорядился, чтобы привезли их в замок. Вообще-то, свой указ нарушаю. Я ведь издал указ, что чужим купцам в Линдендорф хода нет. Они или в Дуйсбурге торгуют или в Хаттингене. А Линдендорф у меня промышленный и научный центр. И только для своих.
Купцов привезли на следующий день к обеду. Отвезли сначала в город, где их сначала вымыли, выпарили насекомых, потом покормили в каком-то кабаке. Занимался этим Герман. Мы с Гюнтером и Куртом поджидали их в замке. Вот после обеда они и заявились.
Сначала они зависли в зале. Там у зеркал крутилось несколько дам, вот они эти зеркала и увидели. Ходили вокруг них, трогали осторожно, чуть ли не облизывали. Да, зря я всё-таки зеркала в зале установил, надо было какое-нибудь другое помещение подобрать. Как-то не подумал. Правда, для всех это были трофеи из северной Африки, но купцы-то не дураки, знают, что там такого нет. Ну, знают — не знают, а стоять буду на своём. Из Африки и всё. А то через неделю вся Германия будет знать о моей зеркальной мастерской и тогда здесь черт-те что твориться будет.
В конце концов ганзейцев провели в мой кабинет.
— Присаживайтесь уважаемые. С чем пожаловали?
Купцы уселись у дальнего конца стола. Видно, что мужички не простые — очень уж расфуфыренные.
— Ваше сиятельство, мы к вам с претензией на пиратские действия ваших кораблей. Прежде чем подавать жалобу императору и на суд курфюрстов, хотели бы поговорить с вами.
— О каких пиратских действиях идёт речь?
— Ваша эскадра пиратствовала возле Гамбурга.
— У вас есть свидетели?
— Ваши корабли видели в том районе.
— Видели и что? И мои ли то были корабли? Я свои корабли в тот район не посылал. Мои купцы торгуют только с южными странами и делать им на севере нечего. А вот вас в пиратстве я обвинить могу. Ваши корабли напали на мою эскадру в Зееланде, ночью. И свидетели у меня есть. Удалось захватить несколько капитанов и моряков. Правда, я ещё не решил, подавать жалобу императору на бесчинства союза или нет? Думаю пока. Всё-таки мы земляки и очень уж мне понравилось, как вы надавали тумаков датскому королю. Но если вы выплатите мне компенсацию, то жаловаться я не буду.
-Какую ещё компенсацию?
— Как какую? Тогда затонула одна моя галера с товаром. Галера стоит 200 марок и товара на ней было на 500 марок. Погибло около сотни моряков и солдат. А ведь у них остались семьи. Каждой семье необходимо выплатить хотя бы по 10 марок. Итого: 2700 марок серебром.
— Как это 2700? Получается 1700 марок.
— Как же это? А мои переживания? Моё очень сильное расстройство? Мои переживания не стоят 1000 марок? Да, совсем забыл, ведь остальные корабли после того нападения пришлось ремонтировать, а это тоже деньги. Так что с вас, уважаемые, 3000 марок и я забываю об этом недоразумении. И постарайтесь привезти деньги до конца зимы, а то весной моя эскадра выходит в море. Она пойдёт на юг, но кормчие у меня не опытные, могут заблудиться и оказаться на севере. У Гамбурга или Бремена.
Тут уж они перешли на крики и угрозы. Грозились стереть мое графство в порошок, закупорить русло Рейна и вообще не выпускать мои корабли в море, найти на меня управу у императора. Когда они перешли на личности и начали выкрикивать разные нехорошие слова в мой адрес, дал знак Элдрику и их утащили. Через пол часа привели, но садится они не стали — по десять плетей по голому заду этому не способствует. Сидеть они долго не смогут.
— Вообще-то, за оскорбление императора я вас должен бы повесить, но не хочется брать грех на душу.
— Когда это мы императора оскорбляли?
— Ну как же? А кто называл его щенком и разными нехорошими словами? У меня всё записано и свидетелей полный кабинет.
ebooksa