Герман вернулся поздно вечером и очень довольный. Почти всех своих знакомых купцов отыскал, а остальные завтра сами прибегут. А главное, были пара купцов из Феса, из столицы султаната. И не просто купцы, а поставщики султана, так что зеркала уйдут по максимальной цене. Их бы и так расхватали, но эти берут практически не торгуясь. Так что на зеркалах мы заработаем, наверное, больше, чем на стали. Чёрт, даже обидно как-то: труд многих сотен людей на самом современном в настоящее время производстве оценивается так же, как и работа трех человек в деревянном сарае. Ну, что ж, за роскошь люди во все времена платили неимоверные деньги. Хорошо, что сейчас, за эту самую роскошь они платят мне. А я эти деньги пущу на развитие разных производств и не только в своем городе. Так что денежки пойдут на нужное дело. А вот зеркальщиков по возвращению надо как-то поощрить. И вообще, заняться их здоровьем, а то ведь перемрут скоро — с парами ртути лучше не шутить. Молоко им выдавать что ли? Хотя уже выдают по моему приказу. Молока им привозят столько, что хоть купайся в нём. Надо им устраивать отпуска подлиннее и отвозить на отдых куда-нибудь в горы, мы ведь в горах считай и живём. Чистый горный воздух, усиленное питание, парное молоко, пару горячих девок под бок — быстро в себя придут. Ладно, вернусь, озабочусь этим.
На следующий день позагорать не удалось. С самого утра на корабли началось паломничество местных купцов. Правда, шнырять по кораблям им не позволяли, везде стояли усиленные караулы, но и поваляться на ковре чуть ли не голышом не получится, не поймут. Сейчас чем выше у тебя титул или должность, тем представительней ты должен выглядеть, а что это за граф в одних труселях? Поэтому сидел в каюте. Один раз только вышел, разряженный как попугай, постоял на мостике, подышал воздухом. Но долго не выдержал — жарко, ушел в каюту.
Такая кутерьма продолжалась до вечера. Вечером мне Герман доложил, что весь товар он пристроил. С утра начнут вывозить наш товар и привозить свой. В основном шёлковые и хлопковые ткани, специи и благовония. Ещё хлопковую вату — это уже по заказу наших дам. Я заказал ему ещё побольше сухофруктов. В замке их распробовали, особенно, женщины, и сметали всё, сколько не дай. Тащить им целый корабль изюма и урюка я не собирался, но сколько-то привезти надо. Пусть едят. Пища сейчас однообразная, витаминов часто не хватает, особенно зимой, а в сушёных фруктах и ягодах их много. Да и продаётся это всё очень хорошо. Горожане с удовольствием покупают. По немногу, чтобы только детей побаловать, но и это неплохо, детям это только на пользу.
На следующий день решил пойти погулять по городу. Но с утра не получилось, привели рабов. Для нас специально подбирали рабов из германских земель. И не только с танжерского рынка, но и из Сеуты и других городов султаната. 23 человека. Половину их ещё к нашему прошлому приезду приготовили, а мы не пришли. Ну, да, я в это время ганзейцев гонял. Так что купцы были не очень довольны, вернее, один купец, который и выкупил в прошлом году рабов, хотел сделать нам приятное. А получилось как получилось и ему пришлось полгода их кормить задарма. Придётся все расходы ему возместить. А то самим нам этим заниматься не сподручно. Да и редко на рынке в Танжере встретишь именно германцев. В основном испанцы, португальцы и итальянцы. Ну и, естественно, негры. Этих больше всего, на любой вкус. Только мне ни те, ни другие нафиг не сдались. Испанцы, португальцы и итальянцы в первом же европейском порту от меня уйдут и даже спасибо не скажут — освобождать христиан из сарацинского рабства это, вроде, как моя святая обязанность. А негры мне и даром не нужны. Куда их девать? Не повезу же я их в Германию. Там с этим сейчас строго. Это в 21-м веке они себя считали хозяевами Европы, а сейчас они там и дня не проживут. Хорошо, если просто прибьют, а то ведь и на костёр потащат, да ещё и после пыток, как приспешников сатаны. Нет уж, пусть живут себе в своей Африке, в рабстве, но живые. А вот германцы мне нужны. Они ведь в основном моряки и можно их к себе переманить. У меня вон чуть ли не четверть моряков как раз из таких, из выкупленных. Ну, не четверть, конечно, поменьше, но хорошо бы довести и в самом деле хотя бы до четверти. А то ведь мы от каждого шторма шарахаемся, чуть ветерок свежий подует, как мы уже ищем бухту, где бы спрятаться. И ничего не поделаешь, на короблях ведь в основном пацаны, они хоть и корчат из себя бывалых моряков, особенно перед девками, но на самом деле ещё салажата и моряками станут лет через 5-6. А мне опытные моряки уже сейчас нужны. Вот и выкупаю людей и уговариваю их работать на меня.
Поговорил с мужиками. Слава богу и в самом деле одни моряки попались и ни одного блогородного, а то стал бы тут корчить из себя невесть что. Двое оказались датчанами. Но не гнать же их. Кстати они первыми согласились пойти ко мне на службу. И ещё 15 человек. Остальные решили подумать. Ну, их дело. До Дуйсбурга я их довезу, а там уж кто-куда. Хотя, думаю, и эти согласятся. Подписавших договор тут же расхватали капитаны и утащили на корабли. Их с сегодняшнего дня уже на довольствие поставят и с сегодняшнего же дня они зарплату получать начнут. А плачу я хорошо, так что и оставшиеся посмотрят, посмотрят и подпишут договор. Если только семьи у кого где-то остались, но мужики в рабстве уже по несколько лет, так что не думаю, что жены их дома дожидаются. Но я не возражал и давал обычно таким отпуск на решение семейных вопросов. Чаще всего возвращались одни, так что я это все прекрасно знаю и понимаю. Ничего не поделаешь — жизнь, есть жизнь.
С бывшими рабами разбирался до обеда, а там уже и идти куда-то смысла не было. Сейчас, правда, нет той иссушающей жары, как летом, когда жизнь днём замирает, но тоже, видно по привычке, после обеда никто старался не работать. Даже на рынке жизнь замирала. А я по рынку как раз и хотел прошвырнуться. Может увижу что-то удивительное и интересное. Да и подарков своим женщинам прикупить надо. Что нибудь такое, особенное. Да и Генриху с Софьей игрушек бы каких купить. Хотя с игрушками сейчас не заморачивались, не до игрушек сейчас детям — выжить бы. Но всё-таки поищу.
На следующий день всё-таки вырвался в город. Оделся как простой кирасир и в сопровождении Элдрика и ещё пары кирасиров отправился на рынок. Бродили по нему аж до обеда. Интересного ужас сколько. И ткани различные, от шёлковых, до хлопковых. Особенно шёлковые понравились, красота неописуемая. Но брать ничего не стал, Герман сам знает, что нам надо. Походили по оружейным лавкам. Там купил маленькую сабельку. Детскую. Тупая, конечно, но металл хороший и вся очень богато изукрашена. Подарок Генриху. Хотя ему, как будущему рыцарю, лучше бы меч, а не саблю, ну да ладно — это же игрушка. Среди продавцов тканей нашел куклу из разных лоскутков. Даже шёлковые попадались. Сама-то кукла деревянная, а вот тряпок на ней, побольше, чем на живых. Взял, хоть и дорого. Для Софьи. Эльза любит, когда я что-то дочке дарю, прямо тает. С ней в это время что угодно сделать можно. Хотя, я итак с ней делаю что в голову придёт, а ей это всё только в радость. Для самих женщин ничего интересного не нашёл. Взял у ювелиров какие-то висюльки золотые, понравится, не понравится, не знаю. Хотя после того изобилия, что я из похода к маврам притащил их теперь ничем не удивишь, особенно Ами. На невольничий рынок не пошёл. Германцев там нет, а выкупать остальных, тех же итальянцев и испанцев, оно мне надо? Нет, детей бы я выкупил, но дети, особенно девочки, стоят очень уж дорого. Это прошлый раз мне повезло, купил, можно сказать, некондицию за дёшево, но вряд ли повезёт ещё раз. Хотя, пошлю потом кого пробежаться по рынку, может повезёт ещё раз.
Вернулись как раз к обеду. Адмирал сообщил, что ко мне тут рвались какие-то купцы, европейцы. То ли венецианцы, то ли генуэзцы, он толком не разобрал. Немецкий и арабский языки он знал в совершенстве, а вот с латынью, а тем более, с итальянским, то есть исковеркованной латынью, не очень дружил. Так что, кто и откуда он толком не понял, но они обещали вернуться к вечеру.
Ну вот, сейчас начнутся наезды. Генуэзцы-то ладно, их корабли я прихватил в порту у мавров, вроде как, врагов всех честных христиан, да и сопротивление они оказали, так что трофей честный, хрен придерешся, а вот с веницианцами сложнее. Их я здорово тогда потрепал. А самое главное: стекло и зеркала. Рухнула их монополия, так и не начавшись. Такого они не простят. Специи и благовония — это ерунда, хоть и таскаю их кораблями, но это мизер, по сравнению с тем, что они завозят. Хотя и это для них не приятно. Так что венецианцы, как пить дать.
Так и оказалось. Приперлись три перца, расфуфыренные все и тут же начали права качать. И главное, что они тут делают-то? Они ведь, вроде, восточное средиземноморье окучивают, здесь практически не появляются. Специально меня поджидали что ли? А толку? Ладно, послушаю, что они там трындят. А они предъявляли мне претензии в пиратском нападении на мирные венецианские галеры. И нагло так. Хотел приказать повесить их на реях, но передумал. Я не у себя дома. Неизвестно, как хозяева отнесутся к таким украшениям. Я здесь всё-таки гость и они гости. Не думаю, что хозяева будут рады, если их гости у них в порту резать друг друга начнут.
Шепнул Элдрику и тот огрел самого говорливого плетью. Хорошо так получилось, через плечо и спине и мягкому месту досталось.
— Ты как с их сиятельством разговариваешь, чернь? Как смеешь голос повышать?
Купцы стояли обалдевшие. А говоривший ещё и потирал свой зад, которому видно не слабо досталось. Может я зря так? У них же там, вроде, торговая республика, так что эти торгаши вполне могут быть их графами и баронами. Ну, по их понятиям, конечно. Хотя нет, мечей на поясах нет, только кинжалы, значит не благородные. Тем более они на моём корабле и законы здесь наши, имперские. Так что и в самом деле лучше им быть поделикатней.
Они это поняли и дальше разговор пошёл без надрыва и наглых обвинений. Вопрос с пиратским нападением сразу закрыли — и дураку понятно, что боевые галеры просто так за торговыми парусниками не гоняются. А парусники сейчас только торговые, боевых нет. Если только суда снабжения, но это тоже не совсем военный корабль. Главный вопоос, как я и думал, заключался в стекле и зеркалах. Они почему-то стали требовать, чтобы я поделился с ними технологией изготовления стекла и зеркал. С какой стати, не понятно. Вот поделись и всё. Иначе уууу…, плохо тебе будет. То ли сами придурки, то ли меня придурком считают? А уж когда они стали расписывать, как мы завалим весь мир стеклом и зеркалами и сколько денег при этом заработаем! А я так вообще могу стать вторым человеком в их республике после дожа. Послушал, послушал и велел гнать их с корабля. Пришлют же идиотов. Хотя теперь надо быть поосторожней, особенно вдали от графства: яд подсыпать или кинжал в спину воткнуть они мастера. Да и в графстве ушами хлопать ни к чему. Но там Ирма, уж она-то, если что, за мной присмотрит. Надо только не забыть её предупредить по возвращению.
Венецианцы меня и разозлили, и рассмешили, и заставили задуматься. Охотиться теперь они, понятно, будут за мной, но меня достать не так-то просто. Я в основном в графстве и там подобраться ко мне у них вряд ли получится. Тем более в Линдендорфе. Город, считай, закрытый и всякий новый человек на виду. А теперь и вообще каждого незнакомца трясти будут. Нет, исхитриться как-то меня достать можно, но сложно. А вот мои люди, с ними сложнее. Особенно с Германом. То, что его перекупят, я не волновался: у меня он зарабатывает столько, сколько ему предложить никто не сможет. Да и само отношение. Я к нему отношусь как к человеку и очень важному человеку, о других вообще молчу. Не говоря уже о перспективах выбраться в класс благородных. Ведь получилось у других, почему у него не получится? Тем более, такие намеки я уже делал. Нет, не перекупят, а вот убить могут. Он ведь постоянно где-то мотается и чаще всего без всякой охраны. Встречается с купцами в кабаках, там ест и пьёт. Подсыпать что-то в еду и питье не трудно. Да и просто нож сунуть в спину на улице. А без него мне будет очень тяжко. Ведь именно на нем держится вся заморская торговля. У него, конечно, есть помощники, которых он натаскивает, но им до него ещё далеко. Надо будет с ним поговорить. Вот после ужина придёт на доклад и поговорю.
Вечером, перед наступлением темноты, сидел в своём любимом кресле на палубе и наслаждался видами. Изумрудное море, белые домики в окружении зелени, взбирающиеся на холм. Красота.
Пришел Герман. По его виду понятно, что загонял он себя здорово.
— Пойдем в каюту, там хоть присесть есть где, а то свалишься.
— Ну, что вы, ваше сиятельство, как можно.
— Пойдём, пойдём, не ерепенься.
ebooksa