Скажет организовать круглосуточную охрану, чтобы не сбежал — организуют. Но, это вряд ли. Старик не в том состоянии, чтобы куда-то бегать. Опять же, для анализа и вменяемого вердикта по производству полуартефактов требуются специалисты, у напарников подходящее образование и опыт отсутствуют. А это снова идти к Фролу Карповичу. Пусть подключает, кого положено.
С каратистами по-другому. Их необходимо допросить по отдельности, получить признательные показания о нападении на пенсионера, с мотивацией и фактами для последующей передачи в полицию. Иначе однобоко получается, словно им избивать можно, а их — нельзя.
Главная проблема — закавыка с одержимыми по-прежнему вызывала ступор. Напиши спортсмены хоть десять явок с повинной — четверым ни в чём не повинным обывателям от того не легче. Избиение Антона Андреевича и избиение молодых гопников — происшествия разные, причём нигде не указано, что подозреваемый не может быть одновременно и потерпевшим.
Прийти к следователю и забрать заявление, как ошибочно полагает большинство неискушённых в официальном крючкотворстве граждан — невозможно.
Номера уголовных дел просто так не списываются, и в доведении их до суда желание пострадавших играет далеко не самую главную роль. Есть протоколы, есть постановления, есть факт преступления. А как там, за полицейскими спинами, договорились стороны конфликта — мало кому интересно. Особенно при материальной незаинтересованности служителей закона.
Поэтому требовались радикальные меры.
Желая довести понятную часть расследования до вменяемого конца, Швец повторно отправился в больницу к спортсменам, горя желанием подловить кого-нибудь из них в туалете и допросить о нападении на пожилого тёзку. Непременно под запись, по всей форме. Иванов выезжал следом, числясь в «оперативном резерве».
Поздним вечером у больничных ворот Антон без всякого удовлетворения сообщал напарнику:
— Они, петушары... Двоих в сортире за хобот взял, пообщался. С третьим не срослось — сидит в палате и в планшет втыкает, безвылазно.
— Как ухитрился? В больницах, обыкновенно, санузлы общие, никогда не пустующие.
— По беспределу. Дверь шваброй блокировал. Мужской толчок в отделении один, так что без свидетелей. Тот зашёл… я следом, невидимкой. Печать к затылку, смартфон на запись, и скоренько по основным пунктам.
Оставив технические тонкости на совести друга, Сергей, перешёл к главному:
— Что выяснил?
— Ни хрена не меняется, — размыто выдохнул он. — Эти ребятишки тренироваться на людях ездили. Умышленно в пригород завалились, от родного района подальше. Выбрали дедка у помойки, отработали приёмчики. После смылись, оставив человека подыхать... Я, когда в розыск пришёл, наши боксёров поймали. Те тоже за рюмочной работяг метелили, готовились к областным соревнованиям.
— А при мне какие-то рукопашники так развлекались, — вторил Иванов, заглянув в своё недавнее оперское прошлое. — Дебильное преступление — нападать на тех, кто слабее... Почему у помойки били?
— Наш с тобой Антон Андреевич в мусорном баке рылся. Как я понимаю, высматривал, что можно восстановить. Люди часто выбрасывают хорошие вещи. Троица посчитала его бомжом, которого вообще не жалко. Побрезговали даже в карманы лезть... Я, ради объективности, выяснил их маршрут по посёлку: где шли, кому на глаза попадались. Попробую этим участковому облегчить возню с доказательной базой. Признания ему позже отправлю, анонимно. Если не полный кретин — попьёт кровушки у спортсменов, — призрак сделал паузу, озлобленно искривив уголок рта. — Представляешь, их родители вознамерились одержимых по полной упаковать. На двадцать один день натягивают, через адвокатов!
— Хотят оформить телесные повреждения средней тяжести? — перевёл с полицейского сленга инспектор. — Ну, с двойным переломом челюсти признаю — чисто. Но нос, при их виде спорта — пошло даже упоминать... А, в целом, какие диагнозы?
— Рожи разбитые, синяки. И всё. Говорил же, там здоровья на взвод стройбата хватит. Передвигаются без костылей, почти галопом. Жрут много.
— Несправедливо, — Сергей презрительно усмехнулся. — По понятиям у них — обоюдная драка. Каратисты обидели дедушку, артефакты устроили обратку. Все при своих.
— Звучит паскудно, — понимающе поддержал призрак. — Но тут либо по судам бегать, тратясь на адвокатов, либо успокаиваться, засовывая поиски правды глубоко-глубоко. Таковы реалии. Одно плохо – кроме нас об этом пока никто не в курсе.
ebooksa