И вдруг как-то стало громче, как будто кто-то нарушает спокойное уединение его боли. Голоса. Звуки. Поначалу они несутся через вуаль боли и путаницы, но затем начинают проясняться.
— Ое огшерзя, ое огшерзя!
Это слова медсестры или доктора? Максвелл пытается придать им смысл, но они как звуки из чужой вселенной, где каждое слово — смешное, несоответствующее друг другу сочетание букв.
Максвелл внезапно осознает, что он не может двигаться!
Ни ноги, ни руки его не слушаются! Вернее, он их даже не чувствует! Это словно какой-то кошмар, из которого нельзя проснуться! Паника начинает подниматься, но немыслимая агония боли гораздо быстрее затягивает его в свои сети!
Дверь в палату распахивается, и Максвелл слышит шаги. Его сердце колотится, но он даже не может встретить взглядом посетителя. Череда вопросов начинает наседать, а ответы лишь кажутся недостижимыми.
И вот, как из пустоты, появляется он — типичный представитель медицинских профессионалов с белым халатом. Широкоплечий доктор шагает к постели Максвелла, словно у него есть важные новости, которые нужно обсудить именно здесь, в палате, окруженной армией белохалатов.
— Эй, ахаха, пора подниматься, ахаха! — тело парня словно вспорхнуло вверх, устремившись в положение сидя, а одеяло без стеснения слетело, обнажая мумифицированное бинтами тело.
— Мнпзфрп!!! — вырвалось изо рта.
Давай, рука, давай!!!
— Тааак, посмотрим, ахаха! — голос доктора ворвался в этот сюрреалистический момент, словно хлесткая плеть по заднице.
Максвелл почувствовал, как волна ярости захлестнула его, будто смесь адреналина и злости, которая могла бы поднять тонну металла над землей и запустить его на эмоциях в космос.
— Максвелл Дельгадо, ахаха, это вы? — доктор смотрел так, будто его пациент редчайший экземпляр зоопарка.
— Мнпзфазщ!!!
— Ахаха, так, 70% тела покрыто ожогами, замечательно, ахаха, так-так-так, переломы ребер, таза, прочих костей, ахаха, прелестно, в том числе черепа, ахаха, потеря конечностей, ахаха, чудесно, падение с… какая прелесть!
На мгновение даже мысли парня замерли.
Небольшой треск…
— Что-то упало, ахаха? — доктор поднял глаза, — Прямо как вы с 25 этажа, ахаха!
Максвелл нашел в себе силы, его дыхание зазвучало как зловещий рев, а пальцы начали дрожать в воображении. Взглянув на доктора, он молниеносно нацелил свой взгляд на его ехидное, саркастичное лицо.
— Что ж, ахаха, я должен оставить вас, ахаха, в одиночестве, ахаха! — доктор весело хлопнул руками друг об друга, — Ахаха, только не надо плакать слишком громко, ахаха, медсестер разбудите, ахаха!