Натали уставилась на меня, её глаза были полны вопросов.
— Т, ты… — заикнулась она, — Сейчас!
Натали внезапно сделала жест рукой, и ее лицо пронзил страх. Она бегала глазами туда сюда, стоя на месте и быстро что-то поняла сама для себя. Секунду её сердце колотилось в ожидании и… она отошла в сторону.
Она нажала себе на висок, и мужской голос ворвался в тишину.
Некто кричал на Натали за то, что она уничтожила 25 робокопов, что одна абсолютно безнадежна, и что от нее одни проблемы. Жестокость его слов была великолепной, и мне даже немного понравились его речевые обороты.
— Ты только и умеешь, что портить! — послышалась гневная боль в его голосе.
Натали хотела возразить, защитить себя, но слова останавливались на пол пути, тормозя в ее горле. Она собиралсь что-то сказать, отстоять свою точку зрения, но он перебил её, не дав договорить.
— Но, я…
Натали стояла там, в молчании, краснея и не препятствуя тому, кто оскорбляет ее. Слова мужчины сгустились вокруг, как настоящий мрак. Её руки тряслись в судороге, и она на секунду подняла взгляд ко мне. Глаза не были мокрыми — даже в такой ситуации она не расплакалась.
— Ты худшее, что есть в моей жизни! — и тут он бросил трубку.
— Это… — прошептала она, дотронувшись до своей шеи, — Это всего лишь слова.
Девушка некоторое время просто смотрела вникуда, заострив всё свое внимание на одной точке в пространстве, после чего подняла голову. Она поправила волосы, вновь натянула на свое лицо добрую улыбку, и подошла обратно ко мне.
— На чем мы остановились? — спросила она.
— Почему ты, смертная, позволяешь кому-то так с собой разговаривать?
Натали, замерев, словно вкопанная, старалась скрыть своё изумление.
— Смертная…? Ты что… всё слышал?
Я подтверждающе кивнул.
— Ну, он мой отец. — проговорила Натали, её глаза бегали, — Он имеет на это право.
— А напомни мне… что это такое, отец?