Харконнен, однако, отнюдь не собирался расточать комплименты.
– Я ранен, многие мои телохранители убиты, а мой шаттл разбит. Как мне теперь успеть на лайнер?
Раздосадованный отсутствием похвалы, Раббан изо всех сил пнул мертвую женщину-пилота в живот. Труп откатился к переборке, и Раббану стало немного легче.
Капитан гвардии засунул пистолет в кобуру, а кинжал – в ножны. Его била дрожь, на лбу выступил пот – из животного страха перед бароном. Внезапно тот молниеносным движением выкинул вперед руку и вонзил кинжал в горло капитана. Военный повалился на пол, словно тряпичная кукла, а остальные оцепенели, боясь поднять глаза на барона.
– Тебе крупно повезло, что я решил казнить кого-то другого, племянник!
Барон фыркнул, и этот звук сказал Раббану, что он прощен – во всяком случае, отчасти.
Барон тронул рукой запекшуюся на лбу кровь и крикнул остальным гвардейцам:
– Вон! Все вон! Вызывайте транспорт, мне надо вернуться в резиденцию!
Гвардейцы опрометью бросились выполнять приказ.
Барон закатил глаза, но гравипоплавки не дали ему упасть.
– Теперь я не смогу попасть на празднество Шаддама на Оторио.
Раббан сохранял бдительность.
– Может быть, я пошлю официальное сообщение Императору?
– Нет, ты не пошлешь. Я найду человека, которые сделает это лучше. Нам не стоит извещать его о том, что нас едва не убила горстка пустынных крыс. – Раббан видел, что дядя продолжает срывать на нем свою злость. – Ты должен был удостовериться в полной безопасности до моего появления на корабле. Ты этого не сделал, и это твоя вина, Раббан.
– Но я спас вас, я спас нас обоих!
Барон Харконнен устало вздохнул.
– Ты действительно умеешь убивать и драться, у тебя талант применять грубую силу, но это уместно только в тех ситуациях, когда тебя загоняют в угол. Ты должен научиться продумывать свои действия на несколько ходов вперед и быть последовательным. Учись играть в стратегические игры, а не просто проламывать головы дубиной! – Вымазанное кровью лицо барона стало холодно-расчетливым. – Умеешь ли ты играть в пирамидальные шахматы?
Раббан покачал головой.
– Это очень сложная игра, а жизнь превосходит ее сложностью. Играя, ты научишься предвосхищать события, учитывать их последствия и избегать ловушек.
– Я научусь, дядя, клянусь вам! – Раббан начал понимать, насколько важно то, что говорил сейчас барон.