И все же леди Марго была присуща внутренняя, врожденная доброта, которой недоставало графу; ее мягкость оказывала на него облагораживающее действие, и ему это нравилось. Ее любовное внимание было отличным средством от его профессиональной жестокости.
Каждый лайнер Гильдии, прибывавший на Каладан, приносил все новые и новые известия о возмущениях, сотрясавших Империю. Герцог Лето тщательно изучал и анализировал эти сообщения, читал подробные отчеты об экстренных заседаниях Ландсраада, наблюдал за реакциями Императора. Видел он и запись речи, в которой ур-директор КАНИКТ отреклась от собственного сына Якссона Ару.
Он был рад, что находится у себя на Каладане, далеко от всего этого.
Лето был не из тех амбициозных аристократов, что разглядели в трагедии новые возможности для себя, способ повысить статус своих Домов. Несмотря на то что многие из них демонстративно выражали возмущение и скорбь по погибшим собратьям, на деле они давали взятки, интриговали и, прибегая к всяческим ухищрениям, старались занять опустевшие места в Ландсрааде. Как уважаемый член Ландсраада Лето мог отправиться на Кайтэйн, чтобы с помощью своего влияния улучшить положение Дома Атрейдесов, но ему была омерзительна сама мысль об этом – это было то же самое, что воровать монеты, которыми закрывают глаза мертвым. Он не опустится до такого вздора ради возможности управлять планетами, до которых ему не было никакого дела.
По возвращении домой после трагедии на Оторио Лето остался на Каладане, намереваясь сосредоточиться на управлении собственным народом, на укреплении владения, которое принадлежало Дому Атрейдесов на протяжении многих и многих поколений. Пол примет герцогскую мантию, когда настанет срок.
Но поскольку эхо трагедии на Оторио должно было коснуться и его сына, Лето разрешил Полу участвовать в заседаниях совета, на котором обсуждались все новые сообщения о событиях, происходивших в Империи. Он объяснил мальчику:
– Ты должен быть хорошо информированным. Очень скоро на твои плечи ляжет тяжкая ответственность.
– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы понять имперскую политику, сэр, – ответил Пол. Сидевший рядом Хават многозначительно кивнул, испытывая гордость за своего ученика.
– Понимание имперской политики выходит за пределы нашей компетенции, – сказал Лето. – Однако мы должны попытаться понять смысл того, что можем сделать сами.
Когда дело касалось общественных проблем, герцог заседал в главном аудиенц-зале, где выслушивал петиции, принимал дары, награждал за труды и подвиги и творил суд.
Полной неожиданностью стало, однако, появление на таком заседании архивикария Тороно, проделавшего нелегкий путь с северных рисовых полей. Встав перед троном Лето, архивикарий церемониальным жестом благословил герцога.
– Муадх служит вам и молится за вас, мой герцог. Дом Атрейдесов веками правит Каладаном, но мои единоверцы живут здесь много дольше; мы несем мир Дому, избранному для нас Всевидящим.
Лето ответил старику теплой улыбкой.
– Вы всегда хорошо мне служили, архивикарий, и народ ваш довольствуется малым. Чем могу я одарить его?
Тороно выставил вперед поднятые ладони.
– Я явился сюда не с просьбой, мой герцог, а с приглашением.
– Что же это за приглашение?
– Посетить наш храм близ скал Аронди. Каждый месяц мы проводим там обряд медитации и очищения. Этим ритуалам уже тысячи лет. Они помогают нам не забывать, кто мы и зачем пришли в этот мир, не забывать о нашем месте во Вселенной. – Архивикарий улыбнулся. – Я прошу вас, ваших леди и сына не отвергнуть наше приглашение.
Лето привстал и ответил торжественным поклоном.