Рубежье

Мы все-таки успели добраться в город до темноты. Разместились в хорошей гостинице, сходили в настоящую баню и даже успели до закрытия магазина сменить мой потрепанный гардероб. А потом отправились на ужин. Как сказал наставник, накопилось много свершений, которые следовало отметить, и прежде всего — крупную сделку с людоловами, по условиям которой не мы им, а они нам оплатили выкуп.

Все траты оплачивали с моего счета, после чего на нем осталось чуть больше тринадцати тысяч. Сумма невероятная для большинства обывателей, которыми являлись новики, ополченцы и ратники. Та же Ларика случайно проговорилась, что ее месячная зарплата составляла триста упсов.

— Завтра — день отдыха, — сразу заявил наставник. — Разрешаю заниматься сугубо личными делами, — он недвусмысленно окинул нас взглядом, за что сразу захотелось его убить.

— Значит, пойдем по магазинам, — выручила девушка. — Раз мне подарили три тысячи…

— Ничего себе, подарили! Завалила пришельца, спасла наши тушки, а туда же, — не сдержался я.

Поскольку ресторан находился на первом этаже гостиницы, куртку надевать не стал. Остались в номере и оружие, и пояс, и лопатка. Приобретенные час назад брюки, рубаха и походные берцы, которые менять не стал — вот и вся моя «праздничная» одежда.

Наставник прибыл в своем повседневном костюме, только снял ремень с кольтами и не взял карабин.

А Ларика сумела удивить. Она пришла в ресторан в трикотажном платьице голубого цвета и с приятным макияжем.

— Кстати, о подарках, — Кент вытащил из кармана куртки коробочку, перевязанную кривым бантом, и положил перед ней. — Как командир отряда, вручаю от нас с юнгой этот скромный презент.

Вот сейчас я был ему искренне благодарен. Все-таки он помнил о своих подчиненных: тогда подарил мне очень ценный пояс, сейчас не забыл поощрить Ларику. Да и ваза с цветами в центре стола наверняка стояла по указке наставника. А ведь минуту назад мне хотелось его ударить.

— Ой, что это? — девушка развязала бант, открыла коробку и с визгом бросилась на шею кэпу.

Я привстал посмотреть, что там, в коробке. Наставник не был бы тем, кем является, если бы не преподнес пистолет. Марку не знаю, чуть меньше моего глока, и гораздо изящнее.

— Вот на этой высокой ноте, — Кент поковырялся в оглушенном ухе, — мы и начнем праздник. Учти, пистолет заряжен. И первый тост хочу предложить за создание нашего отряда! За моего ученика, удивляться которому я устал. За Ларику, сумевшую не только спасти нас от неведомого до сего дня монстра, но и подвигнувшую меня на безрассудный поступок стараниями нашего юнги…

— И за нашего кэпа, — не сдержался, чтобы не добавить, — сплотившего нас в единую силу, которой не страшен ни один враг.

Он с некоторым осуждением посмотрел на меня, но отчитывать не стал. Мы выпили стоя. Далее праздник продолжил набирать обороты…

Хорошо, я вовремя сообразил, что вином, даже легким, тоже можно упиться. После второй бутылки лишь делал вид, что пью, а в основном налегал на закуски.

«Ну и горазд я жрать! — удивлялся сам себе. — Неужели с этими наноботами нет проблем с перееданием? С ними точно следует разобраться как можно скорее. Жаль, не знаю, с чего начать».

Когда у Ларики стал заплетаться язык, попытался ей намекнуть, что «чрезмерное употребление…» Так меня и послушали.

— Дмилыч, милый, я тебя обожаю. Вот прямо с Казачьего. Как увидела, так… Нет, ты не подумай, я не вешаюсь на шею, но ты мне определенно нравишься. А я тебе как?

— Без ума от тебя, — а что я еще мог сказать пьяной девушке?