Так мы с ней и шагали следом за Кентом, держась за руки. Я был очень доволен собой, что сюрприз со стадией возрождения удался — ведь друзья их лишились, сопровождая меня. Теперь появилась возможность вернуть ценную потерю.
«Назвав меня волшебником, Кент немного ошибся. Тут скорее подойдет определение „кудесник“. Как-то мне понадобилось посмотреть значение этого слова, и оказалось, что кудесник — тот, кто способен изумлять, восхищать… Точно про меня! Там еще приводили цитату из Пушкина о „любимце богов“. Пожалуй, тоже подойдет, если считать, что система здесь сродни божеству. Правда, основная меня ненавидит, зато резервная…»
Ближе к скалам начали попадаться деревья, которых раньше не видел — такие я бы точно запомнил: из земли вместо одного росли сразу три ствола. Они расходились по дуге и соединялись у основания кроны, которая состояла из длинных широких листьев в несколько ярусов.
— А это что за чудо-дерево? — спросил у Ларики.
— Кувшинная пальма, — ответила она.
— Точно! Верх, как у пальмы, а под кроной очень на кувшин похоже, — согласился с названием.
— Вот среди этих кувшинов мы и отдохнем немного, — предложил наставник, который выглядел весьма озадаченным.
— Кент, а может махнем через скалы? — я кивнул в сторону невысокой гряды, видневшейся за деревьями. — Вроде они не выглядят неприступными.
— Зато являются таковыми, — ответил он. — Про коралловые рифы слышал?
— Не только слышал, по телевизору не раз смотрел. Красиво.
— В курсе, что живности там немеряно?
— Ну, да.
— Так вот, те скалы состоят из кальцита. Там живут крабы, улитки, сухопутные моллюски и прочая живность Рубежья, которая создает сверхтвердые домики, нагромождая их на другие жилища других обитателей этих непроходимых скал.
— И сколько же их там?
— Не меньше сотни разнокалиберных тварей на один квадратный метр. Самая мелкая с мышь будет, крупная — чуть меньше собаки. И почти все любят мясо.
— Бр-р-р! — меня передернуло. — И охота было
— В Рубежье подходящих мест для строительства не так много. Где элдешники найдут пригодный участок, там и возводят город.
Пригодной считалась зона, где по каким-то особенностям здешнего мира не могли возникать локаны.
— Я все забываю, что самый грозный враг тут — пришельцы, а люди обживают лишь те места, куда чужакам ходу нет.
— Кстати, о пришельцах, — усмехнулся наставник, остановившись в тени дерева. — Вблизи кувшинной пальмы они в Рубежье не вываливаются.