— Они здесь взаимосвязаны. Вряд ли ты пробыл в Рубежье больше полугода, а потому рангом явно не выше ополченца. И тебе, конечно, не по карману эти уникальные снадобья. Да и не рассчитаны они на ополченцев.
— Угадал ты лишь срок. Да, я здесь не более двух месяцев, но ранг имею воина, и проблем с покупкой твоих микстур тоже нет. Главное просто понять — а нужны ли они мне?
— Воин? За неполных два месяца? Ты еще скажи, что на плато Сокровищ побывал, трехрогого гипноудава завалил…
— Раз ты и так обо мне все знаешь, зачем зря болтать? Скажи лучше, сколько стоит жемчужина гипноудава.
Продавец слегка опешил, но быстро сориентировался:
— Смотря какая.
— Вот эта, — положил на прилавок белую горошину.
Просто не смог сдержаться, чтобы не ткнуть носом высокомерного торгаша. Хотя понимал, что поступаю по-детски глупо, и явно не на пользу себе.
— Думаешь, не отличу подделку от настоящей? — он мельком взглянул на шарик.
— Заодно и проверю твою компетенцию. Если ты в жемчуге разбираешься так же, как и в людях…
Продавец достал из кармана нечто, напоминающее лорнет, и через него рассмотрел горошину.
— Ты прав, она настоящая. Могу предложить две тысячи. Вряд ли найдешь в Рубанске более выгодного покупателя.
Когда я выуживал из убитого гипноудава три таких шарика, автономка оценила трофей вдвое дешевле при сдаче системе.
— Деньги меня не интересуют, предпочитаю обменивать на знания.
— Какие? — спросил мужик.
— Раз ты сидишь за аптекарским прилавком, может поделишься рецептом?
Честно говоря, мне очень хотелось начать развивать открывшееся умение. На себе испытал, насколько быстро можно передвигаться по ступеням, обладая способностями Семеныча.
— Аптекарский рецепт? Тебе? А мозгов хватит, чтобы его реализовать? — фармацевт взял белую горошину двумя пальцами.
— Мозги все равно никто не продаст, зато хотя бы знания останутся. Не разберусь сразу — докумекаю потом. Я настырный.
Провизор снова окинул меня внимательным взглядом, но теперь уже оценивающим. Видимо, жемчужина была ему очень нужна, однако раскрывать секреты не хотел. Через пару минут он все-таки решился: