— Да, — решил сказать правду.
— Понравилось? — Яду в ее голосе еще прибавилось.
Тут уже я не выдержал. Никогда не любил мелодраматические сцены ревности, а вот сейчас попал на конкретный «наезд».
— Мне обо всех своих бывших девушках рассказать? Или ты считаешь, что до нашей встречи я жил схимником в монастыре?
— И тебе всех их приходилось спасать с риском для жизни?
— В прежнем мире на меня никто не охотился и друзьям смертью не угрожал, — начинал сам понемногу закипать.
— А меня бы ты бросился спасать? — она смотрела буквально в упор.
Как же раздражает такой взгляд людей, которые якобы про все знают и разговаривают с тобой лишь для того, чтобы подтвердить уже сделанные выводы.
— В первую очередь.
— Почему? Потому что я — «твой друг»?
— Потому что я тебя люблю, — ответил, не задумываясь.
— А ее?
— А вот она — мой друг. И этой дружбой я дорожу.
— Слушай, неужели сразу нельзя было сказать? — Ее воинственное состояние моментально исчезло, и на лице засияла светлая улыбка с легкой хитринкой в глазах. — Почему признание мне приходится из тебя клещами вытаскивать?
— Какое признание? — судорожно начать соображать, в чем таком я сознался.
— Так, я не поняла… — она снова приняла боевую стойку. — Ты меня любишь или нет?
— Конечно, люблю, — облегченно выдохнул я.
— А где обнимашки-целовашки и прочее…?
Сразу принялся активно доказывать свои чувства. Не знаю, чем бы мое «доказательство» закончилось, но тут Кент громко позвал всех на завтрак.
«С Русалкой точно не соскучишься. Учинила допрос с пристрастием, довела до белого каления только для того, чтобы я признался в любви… Хотя, она ведь из другого мира, здешнего…»