Моя Песня

Лира, моя и не моя. Сложная, противоречивая, упрямая, но такая притягательная, что сбивается дыхание, стоит только вспомнить ее в черном кружеве на белоснежном шелке кровати. И все портил только ее страх. Не это я мечтал видеть в глазах невесты. Ведь сам же запугал ее. И все равно я так хотел ее, что до сих пор удивляюсь, как сдержался. И удержусь ли, когда вернусь?

Распахнув двери, я вошел в гостиную своих покоев. На полу лежало свадебное платье Лиры, там же, где я его снял. Было тихо, даже слишком. Может, действительно, заснула. Хорошо бы, ей нужно успокоиться. В какой-то момент я думал, у нее случится истерика.

Пройдя в спальню, я не нашел Лиры. На полу среди россыпи алых лепестков лежало ее кружевное белье. В ином случае, я бы воспринял это приглашением, но не в отношении моей невесты. Еще даже не жены. А вот стоило зайти в купальню, поднялась тревога. Лиры там не было. Не нашел я ее и в других комнатах. Сбежала.

– Демоны, – прошипел сквозь стиснутые зубы.

Я стараюсь для нее, пытаюсь войти в ее положение. А она в очередной раз обвела меня вокруг пальца. И как она сбежала? В коридоре и под окнами выставлена охрана как раз на такой случай. Из признания Лиры я сделал вывод, что она должна хорошо вскрывать замки. Но замки как раз не были тронуты, отсюда просто некуда бежать.

Невеста сбежала после первой брачной ночи. Надо мной не посмеется разве что самый деликатный. Только и бездействовать нельзя. Направился в кабинет, чтобы проверить систему оповещения. Была надежда, что Лира задела хотя бы одну тревожную нить, пусть в прошлое проникновение она и была осторожна. И не прогадал. Путь Лиры отпечатался хорошо, вплоть до зала, где лежали иллеми. И что она забыла в этом склепе?

Я моментально сорвался с места. Пронесся по коридорам к ближайшему тайному ходу. И уже через десять минут был у двери, ведущей в зал. В том, что Лира там, я уже не сомневался. Она не пела, рыдала, завывая на высокой ноте, прерываясь на громкие всхлипы. Сила изливалась из нее, наполненная такой темной тоской, что у меня потяжелело на сердце, и даже стало трудно дышать. Барьер сиял ярко, напитанный силой иллеми, освещая тонкую фигуру Лиры. Она лежала, распластавшись на гробе с телом сестры.

– Лира, – позвал тихо, боясь напугать.

– Деймос? – Лира обернулась ко мне. Слезы блестели на нежных щеках, а в глубине глаз поселилась скорбь. – У меня ничего нет. Я не знаю, за что зацепиться.

– У тебя есть я, – поднял Лиру на руки и понес прочь из зала. Какая же она легкая и хрупкая. Стоит сильнее сжать и сломаешь.

– Гармонты и альвы как раз все и отняли у меня, – слабым голосом прошептала она, но положила голову на мое плечо, прикрыв глаза.

Я даже не знал, что возразить. Потому что так и есть. Победители не задумываются о горестях побежденных.

– Я сделаю тебя счастливой, – пообещал, коснувшись губами золотой макушки. Я правда этого хотел. Лира не ответила, спрятала лицо на моей груди, тихо всхлипнув.

Я отнес ее обратно в свои покои. Она задремала на моем плече. Устала и перенервничала. Ожила она, только когда я занес ее в купальню.

– Что? – пробормотала она, сонно хлопая глазами, когда я посадил ее на бортик бассейна.

– Ты вся в пыли, – пояснил я, выловив из золотых волос паутину. Лира растерянно оглядела свое испачканное платье.

– Ты там на ощупь блуждала?

– Факел погас на половине пути.

– Тебе помочь помыться?

– Что? Зачем? Нет! – Лира обняла плечи руками, щеки запылали румянцем. Но хоть ожила.