То ли процессуальные тонкости не позволили, то ли ожидали, что она начнет обращаться к более высокопоставленным покровителям.
А может ждали, что она выведет их на склад со спрятанным товаром.
Но Лариса Солдатенко сидела тихо и скромно в своем доме и не ходила на работу.
Следователи решили взять её под стражу от греха подальше — вдруг решит наложить на себя руки.
Солдатенко две недели шел в полный отказ, отрицал свою причастность ко всему.
Нас Тёмой вызали, как свидетелей, по одному из эпизодов по инициативе генерала.
Прочитав наши показания следователям, Солдатенко рассказал, что принял по ошибке Тёму за вора, поэтому велел связать его тогда в доме в день, когда они вывозили деньги.
Естественно про деньги, запугивание, покушение на меня он умолчал.
В первых числах декабря, его повезли на следственный эксперимент. Где он должен был показать, как они связывали Тёму. Он все время путался, рассказывая, что они были с
Солдатенко пытался бежать. Не знаю, на что он рассчитывал. Скорее это был жест отчаяния, чем реальная попытка побега.
Он, со скованными наручниками руками, пытался растолкать конвой и следователей, но ему не хватило для этого ни сил, ни сноровки.
Его идея не могла выгореть даже если бы он обладал вышеперечисленным.
После неудачного побега Солдатенко сломался, но тянул время и выдавал показания, что называется в час по чайной ложке. Он продолжал цинично отрицать многие факты.
За ним числилось так много, что по его делу работала целая бригада следователей.
Теперь шансов, что от Солдатенко отстанут или он сможет откупиться не было совсем.
Судьба его была незавидна, по совокупности ему грозила высшая мера наказания.
Что касается Шельмы и его брата, бывшего начальника поезда, то тело Шельмы так и не было найдено. Они оба числились во всесоюзном розыске.
Я так и не смог узнать у генерала причастны ли Баранов и Солдатенко к исчезновению Ветрова, куда подевался Федор.
Не узнал нашли ли склад с перемещенным за ночь товаром и что грозит жене Солдатенко.
И будут ли дальше раскручивать маховик правосудия в отношении Игоря Королькова и его подельников в Москве, по делу о вдове капитана дальнего следования.