— Мы не собираемся это трогать, — произнесла она с надеждой, и уточнила, — Ведь не собираемся?
— Ксения Васильевна, вы снимайте, — посоветовал я. — Вдруг что-то можно будет вставить в блог.
Она оживилась и кивнула. Вынула камеру и принялась настраивать режим съемки.
— Только постарайтесь, чтобы в кадр не попало мое лицо, — посоветовал Лапин. — Иначе ваше видео могут заблокировать.
Я ожидал, что Серова начнет уточнять причины или возражать. Но к моему удивлению, она лишь кивнула и не сказала ни слова.
Лапин разрезал плотный куль вдоль тела и распахнул жесткий целлофан словно обложку журнала.
Пахнуло сырым несвежим мясом, болотной тиной, влажной глиной и вязкой ржавой кровью. Я покосился на Серову, которая проявила стойкость и осталась на месте. Мужик наклонил скрипучую хирургическую лампу, висящую над столом так, чтобы направить пучок света на верхнюю часть тела.
— Записывайте, госпожа Серова, — резким голосом потребовал Лапин.
— Уже, — коротко отрапортовала она.
Лекарь оглядел лежавшего на столе труп опытным взглядом:
— Цвет кожи бледный. Трупные пятна ярко выраженные. Раны на теле рваные, часть прижизненных. Но вряд ли ставшими причиной смерти. Помогите, милсдари!
Мы подчинились приказу и придержали мертвеца, когда Лапин повернул тело набок и осмотрел спину, бедра и лодыжки.
— Причина смерти — обширная рана в области шеи, и головы, — добавил он уверенно. — Начнем вскрытие.
Лекарь ловко расчертил скальпелем линии от ключиц до грудной кости.
Я невольно отвел взгляд, чтобы не видеть, как бывший снежинский лекарь недрогнувшей рукой раскрывает тело. Стоял хруст и треск. Потом что-то влажно чавкнуло.
— Так… изменения физиологические. Печень увеличена… сердце тоже, но так он же пил… желудок… — буднично продолжил вещать Лапин, выкладывая органы в лотки. — Очевидно, ведь он курил каждый день по паре пачек…
— Откуда вы знаете? — подала голос Ксения.
— Потому что был знаком с этим человеком, — уверенно заявил Лапин. — Я у него аппендикс вырезал. И свою работу узнаю, — лекарь указал куда-то внутрь мужика. — Поверьте, милсдари, это Прошка-царек.
— А почему царек? — зачем-то уточнила девушка.
— Потому что всегда лезет поперек каждого и пустословить горазд, — лекарь чему-то усмехнулся и вдруг погрустнел и поправился, — Был. Он на той стороне реки жил и любил пить все, что горит. Но это не объясняет, одно странности.