— Я ведь могу работать с Морозовыми дальше? — с надеждой уточнила Ксения.
Ее глаза казались темнее, чем мне помнилось. Девушка закусила губу, в ожидании моего ответа. Но заметила мой изучающий взгляд и попыталась изобразить улыбку.
— Давайте начистоту, княжна, — я скрестил на груди руки. — Вы успешный блогер, журналист и очень напористая девушка.
— Это комплимент или вы таким образом пытаетесь меня упрекнуть? — нервно уточнила она, повторяя мой жест.
— Я всего лишь отметил, что вы на многое способны и очень талантливы.
— И отчего мне слышится, что вы вовсе меня не хвалите?
— Бросьте попытки манипуляции, Ксения. На меня это не действует. Даже несмотря на наше с вами…— я замялся, но все же продолжил, — на наш с вами договор.
— Мы порешили, что я буду освещать ваши подвиги, Михаил Владимирович. И договор этот был заключен, когда вы были никем. Уж простите за прямоту, — она нахмурилась. — Теперь вы стали звездой международного масштаба.
— И вы не хотите упустить шанс повысить собственный рейтинг, — продолжил я с усмешкой.
— Вы меня упрекаете в честолюбии? — вскинулась девушка. — А разве вы сами не ввязались в гонку за популярность? Чем же я хуже?
В ее голосе зазвучала ярость. Мне на мгновенье показалось, что в комнате стало темнее. Но морок рассеялся, и девушка взяла себя в руки.
— Мда, — я потер переносицу, ощущая нарастающую головную боль. — Вы умная и красивая девушка.
— Спасибо, — сдержанно поблагодарила она.
— И сумели произвести впечатление не только на своих подписчиков. Но и на одного достойного господина…
Серова посмотрела на меня, приподняв тонкую бровь.
— Уж не хотите ли сказать, что вы…— начал она, но я не дал девице договорить.
— Не перебивайте меня, пожалуйста. После перелета мне хочется отдохнуть, а не бесконечно разбираться с накопившимися вопросами.
Ксения сделал движение сжатыми пальцами возле своих губ, словно застегнула молнию.
— Мне кажется, что мой брат вами очарован. И я считаю недопустимым тот факт, что это может стать проблемой.
— Очарован? — ошарашенно уточнила девушка и густо покраснела, а потом словно очнулась, — О какой проблеме речь? О чем вы?