— Я не отпущу ее раньше, чем это будет возможно. Ты же не хочешь, чтобы она у тебя на совещании неожиданно отправилась в мир иной?
Ремарк неодобрительно посмотрел на жену и вышел. Я перевела взгляд на своего врача:
— Что со мной? Все настолько плохо?
От обычного яда?
— Ну, не все… Однако я не знаю, дало ли отравление осложнение.
— Я же вроде как устойчива к воздействию…
— Да. Но это оказался не совсем тот яд, к которому вырабатывают невосприимчивость во флоте. Основа одна, но состав другой.
Видно, самодельная отрава.
— Сколько я была без сознания?
— Две недели, считая с того момента, как тебя нашли.
— Ого…
— Да. И еще дня три я продержу тебя на обследовании. Так что сейчас мы отправляемся в сканкамеру.
Я облегченно вздохнула.
Ремарк слово сдержала. Трое суток я то и делала, что спала и перебиралась из одной диагностической камеры в другую. Это дало время привести мысли в порядок и подготовиться к допросам: в том, что они последуют, сомневаться не приходилось.
И вот в тот день, когда меня выписали, сразу поступило распоряжение явиться в управление. Прочитав его, я спокойно поела в кафе и отправилась в главное здание Звездного флота. У проходной меня встретили.
— Адмирал Руденко! — отсалютовал лейтенант. — Генерал-адмирал просил проводить вас к нему в кабинет.
Я пожала плечами.
— Вообще-то я знаю дорогу, но если таково желание генерал-адмирала, пойдемте, составите мне компанию.
Лейтенант послушно двинулся следом. Что ж, это прекрасная возможность проверить свое положение. Насколько все плохо?
— Что тут происходило за последние дни?