— Только у вождя и его сыновей. А вы убили их всех.
Это были его сыновья? Похоже, с возрастом местного лидера я немного промахнулся. Либо его отпрыски росли акселератами.
Переключаю внимание на девушку, чтобы подтвердить его слова, но та лишь пожимает плечами. Не в курсе.
— Сколько здесь осталось воинов? Стоит ли их опасаться?
Мужик сглатывает слюну и косится на дверь. А рядом со мной яростно подпрыгивает гоблин.
— Только соври и Толб отрежете тебе гениталии. Покромсает их ножом у тебя на глазах. А потом Толб вырежет и глаза. Запихнёт их тебе в глотку. Дальше разрежет её, и вытащит глаза, чтобы вставить обратно. Толб умеет развлекаться!
Напалма ему на длинные уши! Сейчас карлик выглядит, как заправский пыточных дел мастер. По крайней мере, на самого пленника он производит именно такое впечатление — кажется, ещё немного и мужик то ли грохнется в обморок, то ли завизжит от страха.
— Все охотники в Тёмном лесу. В деревне почти не осталось мужчин. И вы убили почти всех из них.
На секунду прервавшись, пленник машет головой в сторону двери.
— Там ещё есть семь или восемь человек, готовых сражаться. Но остальные настроены бежать. Хотят дождаться охотников и вместе с ними очистить деревню.
На этот раз обнажённая девушка не молчит — как только мужчина заканчивает говорить, тоже принимается излагать.
— Я слышала, как главный ублюдок говорил, что в Тёмный лес отправятся почти все. А потом они обнаружили этого Ферца и решили послать за ним отряд. Проскочила фраза, что тут осталось не больше тридцати человек, пригодных для боя.
Сразу же калькулирую в голове. Как минимум нескольких накрыли взрывы гранат. Ещё троих или четверых я застрелил. Двоих уложил Толб. Одного Георг. Добавим к этому троицу, которая не успела сбежать из под автоматного огня и уже получается почти полтора десятка. А ещё те четверо, что хотели добраться до помповика.
Поворачиваю голову к француженке и она сразу реагирует на невысказанный вопрос.
— Мы убили пятерых. Или шестерых. Не помню точно.
Значит больше двадцати трупов, не считая вождя и двух его сыновей. Остался максимум десяток местных, способных сражаться. Вроде, немного. Но если предположить, что они организуют засаду и попытаются достать нас из луков, могут возникнуть проблемы.
Наверху рявкает помповик. Сразу слышу громкий крик, вслед за которым доносится звучный голос Георга.
— Один пытался добраться до трупа в бронежилете. В остальном тишина.
Снаружи снова стонет раненый, а я киваю своим собственным мыслям и задаю ещё один вопрос.
— Как далеко граница Пустоши?