— Он прав, — произнесла она. — Уезжай…
Я обняла призрака, хотя объятий не почувствовала. Лишь легкую прохладу.
— Вот, я дарю ее тебе, — произнесла девочка, протягивая мне куклу. — Только ты береги ее! Когда я была маленькой, я обещала ей показать весь мир.
— Хорошо, — приняла я дорогой подарок. Феи сидели рядком на спинке дивана и ревели навзрыд. Гномы тихо сморкались, а Вольпен украдкой потерся о сброшенное покрывало.
— Ты что? Плачешь? — присела я, глядя на кролика. — Вольпен?
— Нет, — послышался сдавленный голос. — Просто хочу узнать, какие тонкие оттенки вкуса нашла в нем корова…
— Амелия! — послышался голос дяди. — Быстрее!
— Береги себя, — прошептали мне, а я взяла узелок и вышла за дверь. Дядя подхватил узелок на руки, пока я прижимала к себе куклу.
— Быстро, быстро, — подгонял дядя, снова осматриваясь. Он распахнул дверь кареты, в которой уже сидела тетя и стояли коробки.
— О, нет! Здесь места нет! Тут наш фамильный сервиз с голубыми розами! — пригрозила тетя.
— Там золото, — прошептала я, видя, как дядя пытается запихнуть под сидение мешок.
— Дорогая, однажды, когда старый семейный сервиз станет тебе дороже золота, ты поймешь, что значит, семья, — заметила тетя, помогая мне забраться в карету. Дядя ходил вокруг кареты, проверяя веревки.
— Как вы меня нашли? Я же не писала адрес? — спросила я, зная, что в магической почте не обязательно писать адрес. Достаточно просто показать письмо и сказать, что это ответ.
— О, дядя сразу заметил, что бумага, на которой ты писала старинная. И чернила не свежие. А еще бумага пахла сыростью… Так что он сразу понял, что речь идет о каком–то старом заброшенном поместье. А еще на одной бумаге продавились слова. Но это был не твой почерк. И внизу стоял год… — начала тетя, подозрительно сощурив глаза.
— Я просто спросил у знакомого с которым вместе служили в инквизиции. У него там сейчас служит сын, — мрачно закончил дядя. — И он все рассказал. Так, держитесь, девочки! Амелия, здесь есть еще одна дорога?
— Да, есть! Там возле поваленного дерева, будет поворот на деревню. Но дорога идет и дальше! — махнула я рукой.
— Отлично, не хотелось бы ехать по этой дороге! Лучше поедем по старым дорогам! — довольно крякнул дядя.
Тетя подобрала платье, а дядя с грохотом закрыл дверь кареты. Только он отошел, она снова открылась, и дядя хлопнул ею посильнее.
— Да что ты будешь делать! — проворчал он, снова захлопывая дверь. Я услышала, как он забрался на место кучера, и как громко заржали кони.
Глава двадцать четвертая