— У вас был Богдан.
— Дети, которыми он смог бы гордиться, понимаешь? Вот, мол, посмотрите, мои наследники. А Богдан… Богдан был не тем, кого Акай мог бы представить своим партнерам, — горько уточняет Сана.
— Но он все же потребовал развода.
— Да. Когда в нашей жизни появился Петька, Акай решил, что мы сможем стать семьей. Ему было крайне важно передать свои гены, понимаешь? На этот счет у него был реальный пунктик. — Сана бросает на меня короткий взгляд и снова отворачивается. — Петька стал для него подарком. Больше всего в этой жизни он хотел продолжения…
Если предположения Саны верны, Акай продолжается не только в Петьке. И самое дерьмовое, что я понятия не имею, как относиться к этой новости. Это так странно — выяснив, наконец, кто твой отец, тут же его потерять. Я бы многое отдал, чтобы с ним поговорить. Расспросить его. Узнать получше. Акай, безусловно, величина. Из тех мужиков, которыми их отпрыски реально могут гордиться. Из тех, кому те заглядывают в рот, и на кого стремятся быть похожими. И хоть я ненавижу его за все, что он сделала с Саной и моей матерью, эта ненависть не абсолютна. Как такое возможно? Понятия не имею.
— Ты уверена в том, что я его сын?
В конце концов, она могла придумать эту легенду по ходу. Боясь, что иначе Акай меня просто убьет. И, вполне возможно, такая ложь для нас была бы гораздо лучшим выходом. Но почему-то… я не хочу, чтобы её слова оказались ложью.
— Уверена. Я, конечно, далеко не сразу сопоставила факты, но теперь у меня нет сомнений.
Мне стоит расспросить, о каких фактах она толкует, но прямо сейчас гораздо больше меня волнует другое.
— Тебя это напрягает?
Сана задумчиво качает головой.
— Нет. Скорее злит.
— Злит? — удивляюсь я такому ответу. — Но почему?
— Потому что Акай даже мертвый заставляет меня плясать под свою дудку. — Сана касается моей щеки лбом.
— В каком смысле? — хмурюсь я.
— Ну, я же все-таки полюбила Темекая? Темекая-младшего, но все же.
— Я не Акай, — рычу, обхватив затылок Саны ладонью.
— В тебе от него гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Ты такой же одержимый, Иса.
Ч-черт! Вероятно, она права. Это не объяснить вот так, сходу. Но я понимаю, о чем Сана толкует. Я не имел возможности узнать отца поближе, да. Но когда я заглядываю в себя чуть глубже, я все отчетливей вижу его черты. Вот такая херня, ребята.
— Тебя это напрягает? — повторяю сипло, веду носом вверх по безупречно вылепленной скуле, закусываю нежное ушко.