– С той стороны папины комнаты, – объясняет Истон.
Комната Эллы – самая первая в длинном широком коридоре.
– Входите, – говорит она.
Я попадаю в спальню Барби: розовые стены, розовый ковер, розовая обивка, розовые гофрированные шторы. Это настоящая комната принцессы. При условии, что принцессе меньше десяти лет. И я бы никогда не подумала, что это ледяная блондинка настолько любит розовый.
– Папа занимался оформлением, – говорит мне Ист, хватая розовый стул и подсовывая его под меня.
– Ужас, да? – говорит Элла, забираясь на кровать. Она хлопает по покрывалу, жестом показывая Истону сесть рядом, но он остается стоять возле меня.
Его рука опускается мне на плечо. Он определился с выбором, и мне это не нравится. Элла его семья. Он не должен выбирать между нами.
Я встаю.
– Я не хочу сидеть, – говорю Исту и отхожу от него. Он, кажется, обиделся, но так будет правильнее.
Сложив руки на груди, я обращаюсь к Элле:
– Чего ты хотела?
– Я не хочу полагаться в этом на Каллума. Дело не в том, что я не доверяю ему, но давайте представим, что произойдет что-то, из-за чего парень Каллума не сможет сделать хорошую фотографию? Мы с тобой, – она показывает пальцем на меня и на себя, – единственные по-настоящему заинтересованные лица, поэтому нам следует заняться этим самим.
– Ладно.
– Нет, – произносит Истон одновременно со мной.
– Почему нет? – нахмурившись, я поворачиваюсь к нему.
– Ой, даже не знаю. Может, потому что это чертовски опасно?
– В Винвуде есть заросли деревьев, которые тянутся вдоль парковки, – говорит Элла. – Мы можем спрятаться там.
– Звучит неплохо. У тебя есть камера?
– Да…
– Элла, ты тоже ударилась головой? А ты, Харт? Я думал, ты потеряла память, но похоже, и разум тоже, – возмущается Истон. Он показывает пальцем на Эллу. – Твой отец не чурается огнестрельного оружия, – затем он тыкает пальцем в меня. – А твой, возможно, убил миссис Роки, чтобы заставить ее молчать. Мы уже знаем, насколько он жестокий тип, раз сломал тебе руку. Складываем два и два и получаем: держитесь от них подальше, черт вас дери!