Проводим экспресс-допрос. Использую "гормональный натиск" и через пять минут мы знаем всё, что есть в головах у этой парочки. Как я и предполагал, людей для полноценной защиты периметра у них не хватало. Поэтому обычно на стене были только патрульные и одиночные пулемётчики, чьей задачей было отстрелять первую ленту и сдержать противника в первое время атаки. Остальные были разбиты на небольшие резервные группы разбросанные вдоль забора. Они должны быть выдвинуться и занять позиции в определённом секторе при атаке.
Их план "на крайний случай" - перейти к обороне административного корпуса, удерживая его. Оба пленных оценивают численность взрослых мужчин среди "населения" завода в семьдесят-восемьдесят человек. Навскидку, мы перебили около половины их бойцов, хотя возможно и больше. Уточняю, кто руководил организацией обороны НПЗ. Отвечают, что директор по качеству, отслуживший одиннадцать лет и уволившийся в звании майора. Другие люди с опытом службы в армии и ведения боевых действий отсутствовали.
Игорь отдаёт команду и через десять минут солдаты притаскивают первый труп. Продолжают приносить их один за другим, выкладывая на земле. Заодно производим точную оценку потерь противника. На семнадцатом оба указывают пальцами на тело. Это и был их военный эксперт. Погибший под огнём Дэки. Переглядываемся с командиром кстовцев. Если они потеряли своего единственного "офицера", значит сейчас руководить обороной там просто некому. По крайней мере грамотно.
После короткого совещания, решаем попробовать вариант с переговорами. Административный корпус стоит в отдалении от промышленных объектов. И его можно спокойно накрыть огнём из РПО, при необходимости. Но желательно сохранить хотя бы часть кадров, которые можно задействовать при запуске завода. Безусловно, Святка уже собрал всех специалистов с НПЗ, оказавшихся на подконтрольной ему территории. Но в итоге их набралось не так много. Чем больше работников останется в живых, тем лучше.
Игорь рявкает в мегафон, запрашивая парламентёров. Ему отвечают неразборчивыми криками. После нескольких попыток кряду, опускает мегафон вниз и матерится. Противник явно не стремится начинать переговоры. Возможно, потому что боится. Цепляюсь за эту мысль. Забираю мегафон у бывшего "гвардейца" и подняв, начинаю кричать.
- У вас ровно десять минут. Потом вы умрёте. Вместе со своими семьями. Мы ударим по зданию из РПО - реактивных огнемётов. Если оно вдруг не рухнет сразу, то вы сгорите заживо. А тех, кто попробует выбраться, мы растреляем.
Делаю паузу. Продолжаю.
- Но мы не звери. Наша цель - запустить этот завод. И нам нужен каждый работник, который согласится сотрудничать. Его обеспечат едой, жильём и надёжной охраной. Если вы предпочитаете работать по специальности с полным снабжением и защитой, а не умирать - выходите через главный вход. Группами по два-три человека, без оружия. Как вы понимаете, нам придётся провести проверку, но никто из тех, кто будет вести себя спокойно, не пострадает. В противном случае, через десять минут мы начинаем уничтожать здание.
Когда заканчиваю, Игорь чуть наклоняется и тихо говорит.
- У нас только три термобарических на всякий случай. Зажигательных нет.
Удивлённо смотрю на него. Отвечаю.
- Я и не думал сжигать здание. Если не сдадутся сейчас - возьмёте измором. Пять-шесть снайперов, пара суток и большинство из них сами начнут просить о сдаче.
Хмыкает и смерив меня взглядом, отходит в сторону. Не то, чтобы я был против крайних мер. Но там внутри сейчас штучный товар - специалисты из нефтяной промышленности. Жечь их всех без разбору - это безумное расточительство. А у нас тут, если выражаться языком старого мира, двадцать пять процентов акций.
Ждём. Когда проходит почти восемь минут, внутри здания слышится автоматная очередь. Вслед за ней ещё одна. Хлопает пистолетный выстрел. Снова несколько очередей. У них там конфликт из-за вопроса сдачи? Наблюдаем, ожидая, чем всё это кончится. Когда открываются двери и снаружи появляется первая группа сдающихся в плен, довольно усмехаюсь. Сработало.
Интерлюдия 4. Аспирантка
Два дня. Пять убитых врагов. Сбежавшие подруги. Диана с пулей в ноге. Сейчас я смотрю на неё, не зная, что делать дальше. Идти она уже почти не может. Бросить я её тоже не могу. Застрелить - нет. Пусть она и сама об этом уже пару раз просила в горячечном бреду. Если я правильно оцениваю её состояние, в рану попала инфекция. Что и привело к температуре. Только вот лекарств у нас нет. Как и еды с водой. Облизываю пересохшие губы.
Осталось два магазина к пистолету. Один полный, во втором - семь патронов. Нам просто не повезло. Очень сильно. Дважды наткнуться на агрессивные группы людей за день, это явный перебор. Чудом отбились. Диана схлопотала ранение, но поначалу чувствовала себя ещё нормально. Пуля прошла сквозь мякоть, сильного кровотечения не было. Перевязали отрезанным куском одежды и двинулись дальше. К вечеру состояние ухудшилось. Поэтому пришлось остановиться на ночь в лесу.
Я дежурила половину ночи. Оставшееся время поделили между двумя девушкам. Утром, проснувшись, обнаружила, что они сбежали. Прихватив с собой почти все продукты. Оставили маленькую бутылку воды и пять сухарей. Суки!
Первый порыв - догнать и убить. Только вот знать бы ещё, куда они пошли. Я совсем не следопыт. Отыскать их в лесу точно не смогу. Всё, что оставалось - в голос материться, обещая содрать с них кожу и засунуть арматуру в жопу, когда встречу. С тех пор прошёл почти целый день. Ещё часа два-три и закат. Оставленные сухари и вода закончились. Что делать, я не знала. Мы даже сдвинуться с места не можем из-за ранения Дианы.
Какой-то звук с правой стороны. Повторяется. Не показалось. Прислушиваюсь и понимаю, что это человеческие голоса. Покосившись на Диану, которая устало поворачивает голову вбок, поднимаюсь на ноги. Прячусь за деревом. Голоса постепенно приближаются. Жду.