Ситуация напоминает какой-то сюр. Стоим в лесу, ощетинившись стволами и размышляя, не ударит ли другая сторона первой. Ведя при этом подобие светской беседы. Качаю головой и формулирую ответ.
— Изначально с вами хотел поговорить “Уран”. А мы собирались пропустить колонну мимо, если вы не начнёте бой первым. Но как я предполагаю, он хотел побеседовать об опустошённых деревнях и грудах изувеченных тел, которые остались от их жителей.
Женщина бросает взгляд на робота. Видимо раздумывает, что сказать. Но он её опережает.
— Именно об этом. Правда, на мой взгляд, лучше обсудить всё в более спокойной ситуации. Ни одна из сторон не хочет начинать бой. Что мешает нам просто поговорить? Мирно и спокойно?
Постановка вопроса хорошая. Но я навскидку могу привести ему целую пачку причин. Судя по выражению лица нашей собеседницы — она тоже. Хотя, робот снова оказался прав. Разговор лучше продолжить в более комфортной обстановке. Информация, которой располагает эта группа, может оказаться полезной. Делаю ещё один шаг вперёд. Пройдясь взглядом по машинам, вижу напряжённые лица людей, сидящих внутри. Озвучиваю свою мысль.
— На самом деле помех много. Но я не против беседы. Только сразу хочу предупредить — в случае намёка на угрозу с вашей стороны, мы отреагируем в полном соответствии с нынешними реалиями.
Женщина пожимает плечами.
— То же самое могу сказать от лица своих людей. Если нам покажется, что вы решили нас перебить ради техники, то немедленно вступим в бой.
Окидываю взглядом их машины. два армейских внедорожника, похожие на наши и три переделанные гражданские машины. Усмехнувшись, отвечаю.
— Наша, пожалуй, будет получше. Так что машинами мы точно не соблазнимся.
Обмениваемся ещё несколькими фразами, обговаривая детали. Договариваемся обменяться информацией на паритетных началах. В итоге они загоняют транспорт под деревья на противоположной стороне просеки.
Выгружаются. На глаз оцениваю их численность. Человек пятнадцать-семнадцать. Экипированы неплохо — “Вихри” с подствольными гранатомётами, на всех бронежилеты. Замечаю, как минимум две крупнокалиберные снайперские винтовки. Судя по слаженности действий, группа притёртая друг к другу.
Через пару минут встречаемся на середине просеки. С их стороны — та самая женщина и хмурый мужчина с насупленными бровями. С нашей — я вместе с инициатором этой встречи. Если бы его железное лицо могло отражать эмоции, то думаю там бы сейчас играла довольная улыбка. А вот моя голова взрывается от количества вариантов. Кто они такие? Автономная группа? Отряд из какого-то населённого пункта? И что тут делают? Есть ли у них дальняя радиосвязь? Насколько далеко их потенциальное подкрепление?
После того, как сходимся, в первую очередь знакомимся. Женщина называется Светланой. Мужчина — Михаилом.
Несколько секунд молча стоим, оценивая друг друга. Робот первым подаёт пример, усаживаясь на землю. Не знаю, какая там у него конструкция коленей, но ноги он сгибает вполне ловко.
Покосившись на него, тоже размещаемся рядом на земле. Поняв, что молчание может затянуться, решаю задать вопрос первым.
— С какой стороны вы пришли? Насколько далеко идут границы опустошённой земли?
Переглядываются. Отвечать начинает Светлана.
— Идём с направления Волги. Уничтоженные населённые пункты начинаются с Красноборска.
Вспоминаю карту. Но название ни о чём не говорит. А проверять сейчас будет глупо. Вижу, как Михаил, сидящий напротив, косится на робота, после чего задаёт встречный вопрос.