Чиви окинула конфигурацию опытным взглядом, хотя мозг ее был занят куда более опасными вопросами политической интриги. Личное владение Ритцера Брюгеля, бывший корабль Кенг Хо «Невидимая Рука», находился в стороне от скопления, меньше двух тысяч метров от ее катера; она пролетит ближе полутора тысяч метров от его заборника. Хм-м! Так что если Ритцер Брюгель похитил Луан Перес? Это был бы его самый наглый поступок даже против Томаса.
Чиви глубоко и судорожно вздохнула.
Чиви повернулась в кресле, поглядев на «Руку» невооруженным глазом. До нее меньше тысячи семисот метров. Могут пройти целые дни, пока снова возникнет такая конфигурация. Корабль был так близко, что видны были даже аварийные сварные швы и ожоги там, где в защитный гребень звездолета ударили рентгеновские лучи. Чиви знала архитектуру «Невидимой Руки» не хуже любого обитателя лагеря L1; она жила там многие годы, на этом корабле изучала все школьные темы по звездолетам. Знала слепые зоны корабля… И что еще важнее, у нее был доступ уровня предводителя. Одна из многих вещей, которые доверил ей Томас Нау. До сих пор она ни разу не использовала этого настолько… провокационно, но…
Руки Чиви занялись делом даже раньше, чем она уговорила себя выполнить свой план. Она вышла на персональный шифрованный канал Томаса и быстро заговорила, описав, что она узнала и что заподозрила – и что собирается сделать. Потом записала сообщение с условием передать в случае смерти отправителя. Теперь Томас в любом случае узнает, и будет чем пригрозить Ритцеру, если он ее поймает.
Тысяча шестьсот метров от «Невидимой Руки». Чиви натянула шлем и выкачала воздух из катера. Интуиция и скорлупки согласились о маршруте следующего прыжка, о траектории, которая приведет ее к заборнику звездолета, оставаясь все время в слепой зоне. Толкнув люк катера, она подождала, пока инстинкт акробатки не скомандовал «пошел!» – и прыгнула в пустоту.
Чиви, касаясь пальцами стены, шла по пустому грузовому трюму «Руки». Используя где власть Томаса, где собственное знание архитектуры корабля, она добралась до жилых уровней, не зацепив никаких слышных сигналов тревоги. Каждые несколько метров Чиви прикладывала ухо к стене и слушала. Она приближалась к зоне, где жили находящиеся на Вахте, и могла уже слышать бодрствующих людей. Все было вполне обычно – ни внезапного движения, ни беспокойных голосов… Хм! А это похоже на плач!
Чиви пошла быстрее, ощутив что-то вроде головокружительной злости, как в той давней стычке с Брюгелем – только сейчас она больше соображала и соответственно больше боялась. Во время совместных Вахт после того случая в парке она часто ловила на себе взгляд Ритцера Брюгеля. И всегда ожидала, что стычка повторится снова. Не меньше, чем на почитание памяти матери, фанатические тренировки Чиви – все в боевых искусствах – были направлены на то, чтобы защититься от Брюгеля и его стальной палки.
Остановилась перед люком. Вдруг занемели плечи и руки. Странные мысли запрыгали в мозгу.
Дальше ее незаметность будет обеспечена только ключом прохода предводителя. Очень вероятно, что этого будет мало.
На миг Чиви просто застыла в изумлении. Коридор был такого размера, как ей помнилось. Через десять метров он загибался направо, уходя к капитанской каюте. Но Ритцер покрыл все стены обоями, и изображения на них были что-то вроде розовых водоворотов. В воздухе висела вонь животного мускуса. Просто другая вселенная по сравнению с «Невидимой Рукой», которую она помнила.
Чиви собрала всю свою храбрость и двинулась дальше. Теперь впереди слышалась музыка, по крайней мере
Будто живя собственной жизнью, плечи Чиви согнулись, желая оттолкнуться от стены и броситься обратно в люк.
Она двигалась дальше по коридору. Здесь были офицерские каюты, но в них жила полетная Вахта при перелете от Триленда. Она сама три года прожила во второй от конца – и ей действительно не хотелось знать, на что эта каюта сейчас похожа. Кабинет совещаний капитана был как раз за поворотом. Чиви ввела в замок ключ пропуска, и дверь отъехала в сторону. Внутри… это больше не был кабинет совещаний. Скорее какой-то гибрид гимнастического зала и спальни. И снова все стены покрыты видео обоями. Чиви перетянула свое тело через странный узкий стеллаж и опустилась вниз, чтобы ее не было видно от двери. Коснувшись скорлупок, она запросила связь с корабельной сетью с отменой местной защиты. Пауза, пока проверялись ее местонахождение и полномочия, и вот она уже смотрела на изображения, имена и данные.
Но Чиви помедлила еще одно мгновение. Столько здесь было имен, знакомых имен и лиц очень давних времен. У каждой картинки – маленький значок, обозначающий смерть. Этих людей она видела последний раз, когда была ребенком… но они были не такие. Лица сонные, угрюмые, покрытые ужасными синяками или ожогами. Живые, мертвые, побитые, сопротивляющиеся…
Чиви не помнила, как переходила на указатели данных от картинки, но вдруг скорлупки стали показывать вложенное видео. Та же комната, но наполненная давно ушедшими видами и звуками. Будто с той стороны стеллажа послышались стоны и тяжелое дыхание. Чиви скользнула в сторону, и видеоизображение сместилось почти сразу же. Обогнув стеллаж, она столкнулась лицом к лицу… с Томасом Нау. Только намного моложе. Там, где она не видела, за стеллажом, он, казалось, тыкал с уровня бедер. На лице его было удовольствие экстаза, которое Чиви столько раз у него видела, когда они были наконец одни и он мог в нее войти. Только этот Томас давних времен держал узкий короткий нож с красными потеками. Он наклонился вперед, уходя из виду, к кому-то, чьи стоны сменились душераздирающим криком. Чиви бросилась вокруг стеллажа и увидела истинное прошлое, женщину, которую резал Томас Нау.
–