Нау пожал плечами:
– Братство – жесткая диктатура. Разве не вы мне говорили, что тирании Века Рассвета не могут ужиться с компьютерными сетями?
– Да. –
– Раньше, чем мы сможем взять их сети под полный контроль?
– Да, сэр.
То же самое говорит и Дзау Цинь, озвучивая своих пилотов-зипхедов. Жаль. Но зато хотя бы вырисовывается конец Изгнания. А пока что:
– Я годы потратил на изучение Кенг Хо, мистер Винж. И не питаю ложных иллюзий. Вы, Кенг Хо, понимаете различные пути цивилизаций лучше любой оседлой группы.
– Да, сэр. –
Нау склонил голову набок.
– Вы происходите из линии Винжей; если кто-нибудь в Кенг Хо обладает истинным пониманием вещей, то это вы. Понимаете, одним из личных моих героев всегда был Фам Нювен.
– Вы… вы об этом уже говорили. – Слова прозвучали деревянно. На дисплее Нау лицо Винжа изменило цвет, пульс и потоотделение подпрыгнули. Где-то на «Руке» наблюдатели провели анализ и доложили:
– Честно, мистер Винж, я не пытаюсь оскорбить ваши традиции. Вы знаете, что эмергенты с презрением относятся ко многому в культуре Кенг Хо, но Фам Нювен – это дело другое. Понимаете… я знаю правду о Фаме Нювене.
Диагностические цвета на экране переливались, возвращаясь к норме, как и пульс и сердцебиение Винжа. Расширение и метание глаз соответствовали подавленному гневу. Нау ощутил некоторое несовпадение: он бы прочел реакцию Винжа как намек на страх.
– В чем дело, мистер Винж? Будьте раз в жизни откровенны. – Он улыбнулся. – Я не скажу Ритцеру, а вы не будете сплетничать с Цинем, или Ляо, или… с моей Чиви.
Выброс злости в ответ на это был весьма явным, тут он согласился с зипхедами. Коробейник неровно дышал к Чиви Лизолет, хотя сам себе в этом не сознавался.
Признаки злости отступили. Винж облизал губы – жест, который можно было посчитать нервным. Но надпись над дисплеем Нау сообщила:
– Дело всего лишь в том, что я не вижу сходства между жизнью Фама Нювена и ценностями эмергентов. Конечно, Фам Нювен не родился коробейником, но он более кого-либо другого сделал нас тем, чем мы являемся сейчас. Посмотрите в архивы Кенг Хо. Его жизнь…
– Я смотрел. Эта информация несколько рассеяна, не так ли?
– Да, он был великий путешественник. Наверное, он не задумывался об облегчении работы историков.