Напоминание о нем

Когда в тот день моя мать вошла в комнату для посещений, она мрачно ухмылялась. Это не была улыбка, говорящая «Кенна, я соскучилась по тебе», нет, она скорее означала «Почему я не удивлена?»

Но выглядела она хорошо. Надела платье, а волосы стали длиннее, чем в нашу последнюю встречу. Мне казалось странным смотреть на нее как на равную, а не глазами подростка.

Мы не обнялись. Между нами осталось столько напряжения и враждебности, что мы не понимали, как общаться.

Она села и указала на мой живот.

– Это у тебя первый?

Я кивнула. Казалось, она не в восторге, что станет бабушкой.

– Я тебя погуглила, – сказала она.

Так выглядел ее способ сообщить Я знаю, что ты наделала. Я вонзила ногти в ладони, чтобы не сказать чего-нибудь, о чем потом пожалею. Но мне пришлось бы пожалеть о любом сказанном слове, так что мы долго-долго сидели молча, пока я пыталась сообразить, с чего начать.

Она начала нетерпеливо постукивать пальцами по столу.

– Ну? Кенна? Для чего я сюда пришла? – Она снова указала на мой живот. – Ты хочешь, чтобы я растила твоего ребенка?

Я покачала головой. Я не хотела, чтобы она воспитывала мою дочь. Я надеялась, что это смогут сделать люди, которые вырастили такого человека, как Скотти. А еще я мечтала видеть своего ребенка, и потому, как бы мне ни хотелось подняться и уйти от нее, я не сделала этого.

– Нет. Опеку над ней получат родители ее отца. Но… – У меня пересохло во рту. Я чувствовала, как губы склеиваются, но все же сказала: – Я надеялась, что ты подашь просьбу о праве на посещения, как бабушка.

Мать наклонила голову.

– Зачем?

В этот момент ребенок во мне шевельнулся, как будто умолял меня не просить, чтобы эта женщина имела к ней хоть какое-то отношение. Я чувствовала себя виноватой, но у меня не было других вариантов. Сглотнув, я положила ладони на живот.

– Они хотят лишить меня родительских прав. Если они это сделают, я никогда ее не увижу. Но если у тебя будут права бабушки, ты смогла бы иногда приносить ее сюда, чтобы я посмотрела на нее. – Я говорила, как будто мне шесть лет. Я боялась мать, но она была мне нужна.

– Да тут пять часов езды, – сказала она.

Я не понимала, куда она клонит этим своим замечанием.

– Кенна, у меня своя жизнь. У меня нет времени раз в неделю таскать твоего ребенка по пять часов в одну сторону навещать мать в тюрьме.

– Я… не надо каждую неделю. Только когда ты сможешь.