Мы еще немного болтаем. Я задаю ей стандартные вопросы. Как она узнала.
Уже к концу разговора Ава произносит:
– Да, прежде чем повесишь трубку… – И замолкает. Потом продолжает: – Ты уже получила ответ от последнего агентства по усыновлению, в которое вы обращались?
Я встаю и иду на кухню. В горле вдруг пересохло.
– Получила. – Достаю из холодильника бутылку воды и, открутив крышку, подношу ее ко рту.
– Звучит невесело.
– Что есть, то есть, – говорю я. – Я не могу изменить прошлое Грэма, а он не может изменить мое настоящее. Нет смысла зацикливаться на этом.
На мгновение в трубке наступает тишина.
– Но существует же еще частное усыновление?
– А деньги где взять?
– Попроси у своей матери.
– Это же не сумочка, Ава. Я не допущу, чтобы твоя мать купила мне человека. Я бы осталась перед ней в вечном долгу. – Я смотрю на дверь: Грэм как раз входит в гостиную. – Мне пора, Ава. Люблю тебя. И поздравляю.
– Спасибо, – говорит она. – И я тебя люблю.
Я заканчиваю разговор как раз в тот момент, когда губы Грэма касаются моей щеки.
– Ава?
Он тянет руку к моей бутылке и делает глоток. Я киваю.
– Ага. Она беременна.
Он едва не захлебывается минералкой. Вытирает рот и посмеивается.
– Серьезно? Я думал, они не хотят детей.
Я пожимаю плечами.